Триш Мори: Подарок богов

Повод для праздника все же был. Бизнес быстро развивался, курс австралийского доллара рос, люди скупали импортные товары с невиданным прежде азартом. Если прибавить к этому резкий подъем цен на недвижимость, то финансовые вложения в сферу недвижимости и заграничный бизнес Рафика аль-Рамиса можно считать более чем удачными.

Рафик резко развернулся в кожаном кресле с высокой спинкой. Он предпочел смотреть в окно во всю стену, в своем офисе на сороковом этаже, на залив, а не на пестрящие цифрами крупноформатные таблицы у себя на столе.

Праздновать ему не хотелось. Какой смысл? Ему неинтересно то, что удавалось слишком легко.

Вздохнув, он сцепил руки за головой. Именно трудности вели Рафика по жизни более десяти последних лет. Превратности судьбы сформировали его характер. Противостояние всегда было движущей силой для него — человека, который, будучи никем, стал выдающимся финансистом. Но Рафик не считал это достижением. Он просто бросал вызов сложностям и добивался успеха.

Морская вода в заливе, на который выходили окна его офиса, несла паромы и прогулочные яхты, пассажиры которых старались получше рассмотреть достопримечательности Сиднея — мост Харбор-Бридж и оперный театр. Впервые за долгое время Рафику захотелось покинуть офис в рабочее время, сесть на такую же яхту и насладиться видами залива. Тем более что пока стоит превосходная погода.

Бизнес в порядке. Отчего бы ему немного не расслабиться? Рафик потянул узел галстука, уже обдумывая затею. Можно попросить Элейн позвонить той светской львице, которую он встретил на прошлой неделе на благотворительном мероприятии. Рафик не помнил, по какому именно случаю состоялось мероприятие и как звали ту светскую львицу, — он посещал слишком много торжеств и знакомился с очень большим числом женщин, — но ясно представил, как блондинка в облегающем красном платье плавно подходит к нему... Она оказалась такой горячей штучкой, что едва не растопила лед в его бокале. Его секретарша Элейн должна знать, кто была та женщина. И возможно, когда он закончит с блондинкой, экономика пойдет на спад и его жизнь снова станет намного интереснее.

Рафик уже повернуся к столу и собрался связаться с секретаршей, когда зазвонил телефон.

Он выгнул бровь. Элейн время от времени интуитивно угадывала его поручения, но, если она уже соединила его с сексуальной блондинкой, в качестве премии в этом году он оплатит ей отпуск на Багамах.

Рафик поднял трубку. Это была не блондинка, поэтому секретарша не получит оплаченного отпуска на Багамах. Однако жизнь подбросила ему куда более неожиданную проблему.

Солнце раскалило гудронное покрытие международного аэропорта Кьюзи. Как только Рафик вышел из самолета «Гольфстрим», его окутала удушающая жара. Мгновение его глаза привыкали к слепящему свету. Несмотря на запах авиационного керосина, он уловил неповторимый аромат родины: соленый воздух, густо заправленный благоуханиями специй и запахом пустынных песков.

— Рафик!

Он улыбнулся, когда навстречу ему из одного из ожидающих у самолета лимузинов вышел брат в белой традиционной одежде. Впереди, развевались королевские флаги, недалеко Рафик заметил одетых в униформу четырех мотоциклистов. Возвращение домой вернуло Рафика к реальности, о которой ему поведал Кариф и которая оказалась неожиданной неприятностью. Король Завиан отрекся от престола — после того как выяснил, что является без вести пропавшим принцем Зафиром из Калистана. Это означает, что брат Рафика, Кариф, скоро станет королем Кьюзи.

А Рафик, соответственно, принцем.

Мимолетное сожаление проникло в его мысли и чувства — если бы он был принцем много лет назад! — однако Рафик быстро отогнал эту мысль. Это история, древняя история.

Рафик сбежал по трапу, не обращая внимания на жару, которая, казалось, выпарила из воздуха весь кислород, взял брата за руку, притянул его к себе и хлопнул по спине:

— Рад видеть тебя, большой брат. Или мне следует называть тебя «мой король»?

Кариф не обратил внимания на его шутку и повел к лимузину. Водитель тихо закрыл за ними дверцу, затем уселся за руль.

— Хорошо, что ты смог так быстро приехать, — признал Кариф, когда кавалькада двинулась в путь.

— Думаешь, я пропустил бы коронацию?

— Ты почти пропустил свадьбу Завиана. Как долго ты здесь был? Три часа? Максимум четыре.