Триш Мори - Все очень просто

Дверь дома открылась, и вышел мужчина, позволяя двери громко захлопнуться за ним. Он был высокий и стройный, лицо залито солнцем. Он остановился, чтобы оценить нового знакомого, его глаза ничего не упускали. Лука догадался — это отец Тины, и почувствовал себя будто под его контролем.

— Синьор… Мистер Хендерсон?

— Это ты Лука, парень, о котором говорила моя Тина?

Лука внезапно ощутил не знакомую ему ранее неуверенность. Что дочь сказала отцу о нем?

— Это я, — сказал Лука, вежливо протянув руку.

Мужчина смотрел на руку чуть дольше, чем это принято, прежде чем пожал. Его рука была грубой, шершавой от физической работы. На предплечье, там, где обычно заканчиваются рукава футболок, видна четкая линия загара.

— Я приехал, чтобы встретиться с Валентиной.

Отец Тины глядел равнодушно, давая Луке время рассмотреть его, найти общие с Валентиной черты. У отца были те же янтарные глаза, но чуть более темные, чем у дочери, почти карамельные, но все равно такие же.

— Даже если бы я хотел, чтобы вы встретились, — произнес он лениво и протяжно, и Лука почувствовал: это настоящий мужчина, — ее здесь нет. Ты упустил ее, парень.

Паника сжала внутренности Луки. Он так отчаянно пытался разыскать ее дом в Австралии. Лука никогда не думал, даже на мгновение, что она может снять квартиру где-то в другом месте.

— Где она?

Отец Тины замолчал на секунду, и для Луки эти секунды были сущей пыткой.

— Сидней, — сказал он наконец. — Дочка уехала всего пару часов назад. Но она не захотела говорить мне, куда и зачем. Сказала только, это очень важно.

Лука догадывался, куда она поехала, и у него было вполне логичное предположение зачем.

— Я должен найти ее, — сказал он, уже садясь в автомобиль.

Не важно, что разница между ними два часа пути. Он так скучал по ней…

— Пока ты не ушел, — услышал Лука вслед.

— Да?..

— Тина была очень подавлена, когда вернулась домой. Я позволил ей сесть на этот автобус только потому, что она настаивала. — Отец колебался секунду, позволяя возникнуть некоторой напряженности. — Только сделай так, чтобы, когда снова вернется домой, она не была подавлена еще сильнее. Ты понял, парень?

Лука понимающе кивнул. В словах Митча звучала неявная угроза, угроза, которая сказала Луке — отец Тины настроен вполне серьезно.

— Я не могу ничего гарантировать, но сделаю все возможное. — А затем, потому что Лука был в долгу перед этим человеком, готовым пожертвовать своей фермой, лишь бы спасти Лили, твердо произнес: — Я люблю вашу дочь, синьор Хендерсон. — Сказал и поразился собственной правдивости. — И хочу жениться на ней.

— Серьезно? — сказал ее отец, поглаживая бороду. — Тогда будем надеяться, если ты ее найдешь, конечно, — это то, чего она тоже хочет.

Кладбище располагалось на высоком утесе, у подножия которого начиналось лазурное море, простиравшееся до самого горизонта. Волны, сегодня просто дикие, бились о скалы и, обращаясь в пену, летели брызгами по ветру, который трепал ее волосы. Тина повернулась лицом к брызгам от очередной волны, жадно вдыхая запах моря и соли.

Тина всегда любила бывать здесь — с тех пор как отец впервые привез ее сюда еще в детстве. Тогда они бродили по вершине утеса, и отец все время вглядывался в синюю даль.

Они прошли тогда через кладбище, блуждая по его бесконечным дорожкам, читая надписи на надгробиях. Тине казалось, это было всего лишь увлечение отца. Но теперь ее приезд сюда уже значил нечто большее, чем просто прогулка по кладбищу, откуда открывался красивый вид. Ей внезапно вспомнился другой момент и другое кладбище, тоже с потрясающим видом через высокую чугунную решетку ворот.

Тина бродила по тропинкам между старыми могилами с камнями, покосившимися со временем, кое-где покрывшимися лишайником. Она шла в новую часть кладбища, где надгробия были более яркие, украшенные свежими цветами.

Она нашла то, что искала. Как всегда, подходя, Тина чувствовала все то же самое неверие в случившееся, уже знакомую боль. Такое она ощущала всякий раз, когда видела простой камень в форме сердца, под которым был похоронен ее крошечный ребенок, и простое кружево железа по периметру могилки.

Она опустилась на колени под шум волн и крики чаек.

— Привет, Лео, — мягко сказала Тина. — Это мама. — Ее голос сорвался на последнем слове, и ей пришлось остановиться и сделать глубокий вдох, прежде чем она смогла продолжить: — Я принесла тебе подарок.

Воздушно-пузырьковая пленка следовала за папиросной бумагой. Она осторожно развернула крошечный подарок.