Дениза Алистер - Не бойся, я с тобой

Тихий голос Дона ласкал ее как легкий ветерок, убаюкивал, отгоняя прочь страхи. В какой-то момент она осознала, что это не сон, что он рядом с ней, смотрит на нее, согревает своим нежным, полным любви взглядом.

— Дон?

Медленно, опасаясь резким движением напугать возлюбленную, Конихан убрал волосы с ее лица.

— Я здесь, любимая. Ты в безопасности. Теперь никто не обидит тебя.

Нэнси посмотрела на дверь и увидела удалявшуюся фигуру Фрэди Уипла в сопровождении полицейских.

— Ой, Дон! — вскрикнула девушка и, зарыдав, бросилась на шею своего возлюбленного.

В доме было темно и тихо, шел второй час ночи. Нэнси, уткнувшись в плечо Дону, тихонько посапывала. А Дональд, спрятав лицо в ее шелковистые волосы и вдыхая их аромат, предвидел, что ему предстоит бессонная ночь. Ведь он едва не потерял ее. Задержись он еще на пять минут в гараже, не попадись ему та злосчастная кошка, не хвати у Труди ума сразу подскочить к окну и запомнить номер машины, на которой маньяк увез Нэнси, и он не успел бы вовремя. Длинная цепочка случайностей. Конихан, будучи по натуре материалистом, никогда не верил ни в судьбу, ни в случай и посчитал, что в будущем обойдется без этого. Просто, решил Дон, он не отпустит больше Нэнси ни на шаг от себя.

Конечно, ей это не понравится. Она слишком независима, чтобы безропотно подчиняться кому бы то ни было. Но ведь он же не кто-то, не первый встречный. Он любит ее и собирается провести вместе с ней следующие пятьдесят лет. Дни ее одиночества и борьбы с демонами кончились.

В половине седьмого утра он уже готовил кофе на кухне, довольный тем, что наконец-то прояснил для себя будущее. В самое ближайшее время они с Нэнси поженятся, а в конце учебного года он постарается убедить Флоренс перевести опекунство над Труди на него. Разумеется, он не наивный дурак и понимает, что все не так просто, но в конечном счете Фло не меньше его желает видеть свою дочь счастливой, равно как и мечтает сохранить Финка. Когда она увидит, что Труди с ним хорошо, у нее не будет причин чинить препятствия дочери жить вместе с отцом. Пожалуй, тогда ему придется продать дом. Для них троих он достаточно вместителен, но когда у них с Нэнси появятся еще дети, в нем станет тесновато.

На душе у него потеплело от мысли, что у них с Нэнси родятся дети. Дон повернулся, чтобы сложить в раковину использованные части кофейной машины, и замер, увидев Нэнси в дверях. Двадцать минут назад он оставил ее безмятежно спящей, с разметавшимися по подушке волосами. Сейчас же она стояла перед ним полностью одетая, в джинсах и полосатой, зеленой с белым, майке. Улыбнувшись, он пожелал ей доброго утра и вдруг заметил небольшой чемодан.

— Ты куда-то собралась? — удивленно спросил он.

Растерявшись от резкости его тона, Нэнси натянуто кивнула.

— Домой… в Атланту.

Он оцепенел, словно оглушенный. Взглянув на него, Нэнси отвела глаза. Что она могла ему сказать? Она долго думала ночью и пришла к выводу, что, как бы она ни любила Дона, страх, поселившийся у нее в душе и ставший неотъемлемой частью ее «я», нет-нет да и будет вставать между ними. Они лишены будущего, пока она до конца не сможет освободиться от довлеющего над ней прошлого. А для этого необходимо вернуться в Атланту и там еще раз как следует обдумать все, что случилось с ней. И если получится, найти пути к новой жизни.

Итак, она покидает его, даже не предупредив, острой болью пронзила Дона мысль. Проклятье, он ни за что не должен отпускать ее, особенно теперь, когда перед ними открывались такие возможности. Он долго был одинок, не позволяя никому завладеть своим сердцем. Неужели он снова обречен на одиночество?!

— Зачем? — решительно спросил Дональд. — Что тебе там делать? Твое будущее здесь. Черт возьми, Нэнси, я ведь так люблю тебя!

— Я знаю, — спокойно сказала она, взяв его за руки, чтобы он не смог обнять ее. Нэнси знала, что попади сейчас она в объятия, и ей уже не найти в себе сил покинуть его. — Мне кажется, я влюбилась в тебя с первой же нашей встречи. Но ты всегда был так осторожен со мной, что от твоего внимания мне просто хотелось плакать. Неужели ты не понимаешь, почему мне надо вернуться в Атланту?

— Потому что я с тобой слишком осторожен? — сбитый с толку спросил он. — Дорогая, я не монстр и не хочу, чтобы ты боялась меня.

— И тебя совсем не волнует, что любимая женщина цепенеет всякий раз, когда ты крепко обнимаешь ее? — с долей иронии спросила она. — Ведь невозможно быть постоянно настороже и контролировать каждое свое действие. Это нечестно по отношению к одному из нас. Боюсь, пройдет еще немного времени и у тебя отпадет всякое желание прикасаться ко мне.