Эмилия Лоринг - Мы покорим бурю

— Почему вы только сейчас пришли рассказать мне обо всем, после того, как мой брат уехал в другую страну?

— Не сердитесь, я не знала, что он еще играет в оловянных солдатиков, — она нервно кусала губы, бледное лицо покраснело. — Я говорила вам, что лежала в больнице и не знала, что он уехал. А он не посчитал нужным сам известить меня об этом, он знал, что я не доверяю ему и не захочу с ним общаться.

Итак, она считала его брата оловянным солдатиком. Майкл отметил про себя ее упорство, но игрушку не сдвинешь с места взглядом, даже молящим взглядом таких темных глаз.

— Где свидетельство? Оно заверено? И где произошло венчание?

Она положила на стол сложенный лист бумаги. Майкл развернул его. Это было брачное свидетельство. Настоящее или поддельное? Оно было подписано четыре года назад в Нью-Йорке. Четыре года назад? Должно быть, это было во время последней болезни отца.

История казалась правдоподобной. Гай тогда наверняка был уверен, что отец ничего не узнает о его тайной женитьбе. Гай Фарр и Руби Карсон. Брак деревенской девушки и горожанина? Но в девушке, сидевшей напротив Майкла, не было ничего провинциального. Она была шикарна с головы до ног. Майкл оторвался от бумаги и задал вопрос:

— А кто были свидетелями? Я имею в виду не фамилии, здесь они записаны, что это были за люди?

— Подруга Руби и дочь судьи.

— А почему вас там не было? Ваша фамилия тоже Карсон?

— Да. Я не знала, что она выходит замуж. Мне не нравилось, что она встречается с вашим братом, она была еще такая молодая и неопытная. Но ваш брат победил. Я узнала о свадьбе только через месяц.

— Если она обманула вас, почему же вы так трогательно заботитесь о ней сейчас?

Он вовсе не хотел иронизировать, но речь в этой истории шла о деньгах, тем более что подделать брачное свидетельство проще простого. Однако Майклу почему-то было неприятно думать, что сидевшая перед ним девушка могла пойти на подобное мошенничество.

Слова Майкла сильно задели ее.

— Я знаю, что вы думаете: но это не шантаж! Нет. Я пришла сюда, чтобы спасти жизнь мальчика, чтобы сказать вам, кто он, на случай, если со мной что-нибудь случится. Я клянусь, что это чистая правда! Его мать умерла. Неужели вы думаете, что я хочу на этом заработать? Я не взяла бы у Гая Фарра ни цента, даже если бы умирала с голоду. Я жила и работала эти три года, постоянно опасаясь того, что он найдет нас, заберет мальчика себе и научит своей отвратительной философии — смеяться над всем, что встречаешь в жизни, и не отвечать ни за что.

Она на мгновение остановилась, чтобы вдохнуть воздуха. Слова лились из нее, будто прорвалась плотина, сдерживавшая до этого ее чувства.

— Не смотрите на меня так презрительно. Я с самого начала разговора знала, что вы не поверите мне, но победила свою гордость. Есть человек, который сможет позаботиться о мальчике, не зная, кто его отец, но ребенок заслуживает большего. Дики имеет право на лучшую жизнь, и впервые с момента его появления на свет я засомневалась в своей способности дать ему это. Я архитектор. Я потеряла работу. На моем банковском счету осталась лишь сотня долларов. Это не деньги сегодня. Их недостаточно, чтобы я смогла заботиться о нем. Вы должны верить мне! Вы должны! Не будьте таким бесчувственным. Ребенок не виноват в том, что его отец — бесчестный человек, а мать была слишком молода, чтобы сразу распознать негодяя. Неужели вас это не трогает? — Она судорожно! схватилась за край стола. Ее трясло, как в лихорадке. — Вы должны поверить мне! Вы обязаны помочь Дики! Я могу не справиться сама…

Майкл успел подхватить ее, когда она покачнулась на стуле. Лицо девушки побледнело, глаза были полузакрыты. Он дотащил ее до кресла, стоявшего у окна.

— Успокойтесь, мисс Карсон.

Майкл налил стакан воды и поднес к ее рту.

— Выпейте воды. Она отвела его руку.

— Не надо. Я… я в порядке, — и попыталась встать. Ноги не слушались ее, и она опустились в кресло, часто дыша.

— Выпейте это!

Девушка порывисто взяла стакан. Майкл Фарр наблюдал за ней. Если все это было игрой, то следовало признать ее первоклассной актрисой. Она посмотрела на него, возвращая пустой стакан.

— Помогло. Я знаю, что вы думаете — вы наверняка уверены, что мой обморок был коронным трюком моей программы, но это не так. Я же говорила вам, что только сегодня вышла из больницы. Возможно, вы захотите проверить.

Она выпрямилась, крепко схватившись руками за ручки кресла.

— Я вижу, вас бесполезно убеждать. Вы так же бесчувственны, как ваш брат беспринципен, но вдобавок лишены его смертельного обаяния.