Эйлин Уилкс - Ты - моя половинка

Майкл посмотрел на нее, хитро прищурившись, и проговорил:

— Хорошо, я буду есть. А ты будешь смотреть, как я это делаю.

— Я вынесу, — твердо заявила она.

— Очень благородно, — бросил он. — Если ты это вынесешь, то я накормлю тебя насильно.

— Интересно, как ты себе это представляешь? — хмыкнула Эй Джей.

— А вот увидишь…

— Не смей таскать фрукты из чужого сада! — робко запретила она.

— Ладно-ладно… У меня есть какие-то деньги. Я положу их на крыльцо под камень. Но в обмен возьму не только фрукты, но и вон ту кастрюльку и оба пледа с веранды.

— Так нельзя, Майкл.

— Вещи уже не новые. А деньгам люди обрадуются.

— А если тебя поймают? — испуганно спросила женщина.

— Не будь дурочкой, Алиса. Я закончил военную академию не для того, чтобы меня поймали крестьяне.

— И убежать ты от них не сможешь со своей больной ногой, — продолжала отговаривать она.

— Думай о чем-нибудь, кроме моей ноги, — порекомендовал ей Майкл.

— О чем, например?

— О том, что в этой деревне могут жить осведомители повстанцев. И будет лучше, если мы отсюда поскорее уберемся, не привлекая к себе внимания. Или лучше подумай о том, что в самой деревне тоже может быть засада, если не штаб-квартира Эль Джефе, — стращал ее Майкл.

— Но нет никаких признаков вооруженного присутствия, — проговорила женщина, оглядевшись.

— Неужели?! Ни танковых частей, ни ракетных установок, ни огнеметов на крыльце. Мирная деревенька… А мне кажется, что если тут что-то и есть, то оно тщательно припрятано — вот в том курятнике, например, или в этом сарае… Слушай меня, дилетантка. Стой здесь, на глаза никому не показывайся. А я скоро вернусь. И не пробуй меня остановить — пожалеешь. Все поняла?! — отчеканил офицер.

— Береги себя, — прошептала Эй Джей.

— Не бойся, женщина. Фрукты, плед, картошка, зеленый лук, кастрюлька и всякие полезные мелочи…

— Мы будем гореть в аду, — угрюмо произнесла она. — Почему у тебя руки такие холодные и зуб на зуб не попадает? От волнения или от озноба? — по-матерински забеспокоилась Эй Джей. — Да у тебя лихорадка! — подытожила она, дотронувшись ладонью до его обжигающего, с каплями испарины лба.

— Нормально, не паникуй, — оборвал ее Майкл, принужденно улыбаясь.

— Я не пущу тебя воровать картошку в таком состоянии. Тебя поймают.

— Я вернусь — ты моргнуть не успеешь. Ну же, Алиса.

— Нет. Есть вещи поважнее еды, — назидательно проговорила она.

— Но нам нужно поесть. Без этого не будет сил идти, — убеждал ее Майкл. — Не волнуйся, я скоро вернусь… И попытаюсь заполучить кое-какую информацию.

— Что?! — ужаснулась она.

— Да. Информация для нас важнее еды. Именно об этом мы говорили менее минуты назад.

— Я не это имела в виду, Майкл, — возразила Эй Джей.

— Это. Не притворяйся.

Майклу тяжело дышалось. Он знал, что состояние его сильно ухудшилось и ранение оказалось отнюдь не царапиной, как он пытался уверить Алису. Он также знал, что очень рискует, пытаясь произвести впечатление на эту женщину. Лихорадочное состояние значительно снижало быстроту его реакции и способность эффективно действовать по обстоятельствам. Но это было подобно отчаянному прыжку Эй Джей в реку, когда она надеялась таким образом спастись от преследователей. Так могут поступать только люди, которым нечего больше терять.

Он и накануне замечал признаки начинавшейся лихорадки и давно бы выпил антибиотики широкого спектра действия, не размокни они в воде…

— Я пойду с тобой.

— Нет. Можешь угодить к Эль Джефе прямо в руки.

— А ты погибнешь от инфекции, если мы ничего не предпримем в ближайшее время. Нам нужно рискнуть, Майкл.

— Я не стану рисковать тобой, Алиса, — убежденно произнес он. — Я вернусь с трофеями и полностью доверюсь тебе. Ты меня вылечишь, и мы двинемся дальше, прочь из этой страны.

— Но как я тебя вылечу, Майкл? — в отчаянии спросила его женщина.

— Лаской, как же еще, — шутливо ответил он.

— Все твои шуточки, — раздраженно пробурчала она.

— Милая, у нас скоро будет кастрюлька, — успокоил ее лейтенант Уэст.

Они разбили лагерь еще до темноты. Он впервые попросил ее о помощи. Эй Джей разожгла огонь, расстелила плед.

Майкла уже вовсю колотила лихорадка, он был даже не бледен, а сер.

— Как ты? — спросила она Майкла после того, как они плотно поели.

— Великолепно… А как ты?

— Прекрати ребячиться, у меня сердце разрывается, когда я смотрю на тебя.

— Тогда не смотри.

— Как бы я хотела помочь! Но я не врач и не медсестра. Вас в вашем особом подразделении должны были обучать.