Влада Орлецкая: Резюме сердцеедки

Все усугубилось в день рождения Маргариты, или Марго, как они называли ее в своей компании. Они не пошли ни в ресторан, ни в клуб, а просто собрались у именинницы дома. Этакий скромный девичник. Марго, правда, наготовила еды, но они мужественно старались держать себя в руках. Это было нелегко, так как все выглядело невероятно аппетитно. Судя по количеству еды, ее вполне могло бы хватить на небольшую свадьбу. А их всего-то было четверо. Вернее, пятеро, если считать Ритулину дочь Глафиру, девицу тринадцати лет, которая периодически выбегала из своей комнаты, хватала что-нибудь со стола и снова исчезала в своей «светелке» трепаться по телефону с какой-нибудь подружкой или играть на компьютере.

Свое имя Глафира ненавидела и потому страдала. Она считала, что из-за него у нее одни проблемы и неприятности.

— Мам, ну почему ты назвала меня Глафирой?! — трагически восклицала она.

— Скажи спасибо, что не Феклой, — отвечала дочери не слишком ласковая Марго.

— Вы с папой хотели назвать меня Феклой?! — чуть ли не в слезах вопила несчастная Глаша, не оценив грубой шутки. — Что плохого я вам сделала?!

Так же как в семидесятые — восьмидесятые годы в каждом классе можно было встретить несколько Татьян, Наташ, Елен, Галин, а также Сергеев, Андреев, Алексеев и Саш, так и теперь родительская фантазия в плане имен для деток не отличалась разнообразием. В классе, где училась я Глафира, было две Дарьи, по три Елизаветы, Екатерины и Ксении и целых пять Анастасий. Мальчики же были сплошь Артемы, Никиты и Данилы. Встречались, правда, и Захары, но уже значительно реже. А вот Глафира была одна, и в силу подросткового максимализма, который уже давал о себе знать, это ее совсем не устраивало. Она чувствовала себя белой вороной, а что может быть хуже в этом возрасте?

Что с ее именем что-то не так, Глафира поняла еще в пять лет, когда они с матерью гостили у тетки Марго во Львове. Фаина Тарасовна почему-то называла свою внучатую племянницу Фирой, и это приводило ребенка в бешенство.

— Я не Фи-ира-а-а! — кричала девочка чуть ли не в истерике.

С Глашей она еще как-то могла мириться, но Фира… Если бы не вареники с вишней и прочие вкусности, которыми Фаина Тарасовна потчевала гостей, пребывание у нее было бы невыносимым. И еще она так смешно разговаривала, мешая русские слова с украинскими… Кабы не это ее неизменное «Фирочка, солнышко…», с ней можно было бы прекрасно ладить.

Марго родила Глашу в восемнадцать, благодаря чему супруг Илья, ее ровесник, был освобожден от воинской повинности. Отношения у них были — раз на раз не приходится. Илюша работал дальнобойщиком, и оказалось, что это не только его профессия, но и основная черта характера. Естественно — бабы, пьянки, уходы из дома с вещами… Несколько раз она совершенно серьезно собиралась разводиться, но потом все как-то улаживалось.

После тридцати на Илью неожиданно снизошло просветление. Он бросил пить, насколько это вообще возможно, и, как эго обычно случается с людьми, которые резко решили «завязать», развил лихорадочную деятельность. Работал буквально как зверь. Ушел от хозяина, взял в лизинг двадцатитонный тягач «Вольво», приобрел «телегу» с тентом и начал ездить на своей «фуре» — возил грузы на Запад и обратно. Марго из простой домохозяйки превратилась в диспетчера при собственном муже. Или в «менеджера по междугородным грузоперевозкам», как она себя в шутку называла. Она искала грузы в Интернете, обзванивала транспортные компании и коммерческие фирмы, которые хотели воспользоваться услугами перевозчиков. Больше всего в профессии мужа ее устраивало то, что он бывал дома крайне редко, и то почти все время спал. Это был такой кайф, как если бы ее мужем был капитан дальнего плавания. И практичная Марго это ценила. Хотя утверждала, что мужа любит.

У нее случались увлечения — гуцульский темперамент Ритули брал свое. Мужчинам она ужасно нравилась. Стоило ей повести бровью или бросить на «объект» взгляд своих темных влажных глаз, в которых горел бесовский огонь… добавьте к этому пышные формы — словом, глядя на нее, даже завзятые почитатели анемичных моделек начинали исходить слюной. Марго носила облегающую одежду и декольте, выставляя напоказ все, чем ее одарила природа, пользовалась яркой помадой и лаком для ногтей, а свои густые длинные волосы красила в красноватые тона, отчего была похожа на женщину легкого поведения, — но ей, как ни странно, все это очень шло. Кто-то, наверное, считал Маргариту вульгарной, но они, ее подруги, не придавали этому значения.