Кэтрин Манн - Город влюбленных

И все? Он действительно ушел? Без скандала? Селия была потрясена тем, как спокойно закончилась неожиданная встреча. Она была в шоке от того, сколь важно было для нее их нормальное расставание. Тем не менее в голове у нее продолжала звучать последняя фраза Малколма.

Селия повернулась к отцу. Уют родного дома стал успокаивать ее, прогоняя прочь тревоги прошедшего дня.

Этот небольшой флигель был меньше особняка, в котором она выросла, или тех модных курортов, которые, если верить газетным сплетням, посещал Малколм. Но Селия гордилась им. Она обошла все аукционы по продаже винтажных вещей, все блошиные рынки и смогла создать такую обстановку, которая подчеркивала ее любовь к антиквариату и музыке.

Дом Селии стал своего рода отражением ее собранной по кусочкам души, в которой лучшие мгновения прошлого уживались с надеждами на будущее. Отбрасывая худшие дни, признавая свои ошибки, она становилась свободной и могла радоваться своим успехам.

И с этой свободой становилось легче оказываться наедине с отцом. Теперь ей не надо было оправдываться, сейчас она лишь беспокоилась за него.

— Папа, что ты здесь делаешь? Я думала, ты у врача.

— Новости быстро разлетаются. — Он подвинул диванные подушки и откинулся назад; выглядел он уставшим: мешки под глазами и складки на лбу. — Когда я узнал о неожиданном визите в школу Малколма Дугласа, то велел доктору поторопиться с анализами.

Иногда она все еще не могла поверить в то, что отец уже седой. Так же как и тому, что ее непреклонный отец был ростом всего метр семьдесят. Он всегда выглядел таким импозантным. Но когда умерла мама, отец сразу сдал и стал все больше походить на дедушку Пателя — только без индийского акцента.

Мама и папа Селии были старше родителей ее друзей. Она была поздним ребенком, сестра умерла до ее рождения. И Селия не раз задумывалась над тем, что, будь жива ее старшая сестра, родители, возможно, и не зачали бы ее.

Селия никогда не сомневалась в их любви и не чувствовала себя просто заменой ребенку, которого убил рак. Но потеря заставила их излишне опекать ее и баловать.

Она взглянула на свои изящные серебряные часики.

— Он появился в школе меньше часа назад. Ты, должно быть, просто с места сорвался.

— Я же говорю, городок у нас маленький.

В Азалее, штат Миссисипи, было трудно сохранить тайну, и тем удивительнее казался тот факт, что Селия умудрилась родить ребенка и отдать его в приемную семью и при этом не стать предметом обсуждения всего города. Малколма отправили в исправительное учреждение казарменного типа в Северную Каролину, а ее — в Швейцарию, по программе обмена. На самом деле она до самых родов жила отдельно и училась на дому.

Селия сглотнула ком в горле и присела на подлокотник дивана:

— Что доктор говорит по поводу твоей недавно появившейся одышки?

— Я здесь. Доктор Грэхэм не отпустила бы меня, если бы не была уверена, что я в порядке. — Он поправил свои круглые очки, на пальцах у него были следы чернил. Отец не доверял компьютерам и делал копии по старинке — на бумаге. — Меня больше волнуешь ты и твои опасения, что кто-то угрожает тебе.

Ее опасения? Он тоже сомневается?

— Насколько серьезно это дело Мартина? — спросила Селия.

— Ты же знаешь, я не могу об этом говорить.

— Но это важно.

— Каждый судья мечтает провести какой-то очень важный процесс, особенно перед уходом в отставку. — Он нежно похлопал ее по руке. — Так, хватит отвлекать меня. Зачем Малколм Дуглас приехал?

— Он узнал об этом твоем деле, и каким-то образом до него дошла информация о моих заявлениях в полицию. Меня это удивило, потому что там никто не принимает меня всерьез. — Может, после сегодняшнего случая они наконец придадут этому должное внимание?

— И Малколм Дуглас — поп-звезда мировой величины — прибегает к тебе после восемнадцатилетней разлуки? — В его карих глазах сквозила озабоченность.

— Я знаю, выглядит странно. — Селия покачала ногой скамеечку, переделанную из старого кожаного барабана. — Если честно, я думаю, это просто совпало с другой датой.

— Какой датой?

Ей стало больно оттого, что он не помнил.

— Папа, сегодня ей семнадцать лет.

— Ты все еще думаешь о ней?

— Конечно.

— Но ты не говоришь об этом.

— Зачем? Папа, у меня все в порядке. Правда. Мне надо поставить годовые оценки и сдать их руководству.

Отец хлопнул себя по коленям:

— Тебе следует вернуться домой.

— Теперь мой дом здесь, — тихо напомнила она. — Я согласилась, чтобы ты оплачивал более надежную сигнализацию. У тебя в доме такая же, ты сам знаешь, раз выбрал пароль. Пожалуйста, иди к себе и отдохни.