Марша Ловелл - Не бойся любви

Злясь на себя за дрожь возбуждения, невольно пробежавшую по всему телу от того прикосновения, Эбби сердито отбросила его руку:

— Ясно. Я зря трачу время, пытаясь достучаться до того лучшего, что в вас есть. Похоже, там пусто.

Она попыталась было уйти, но руки Макса опустились ей на плечи.

— Зато в тебе есть. Ты это хочешь сказать? — ласково спросил он. — Да, это, несомненно, хорошее качество — так заботиться о бизнесе моей сестры.

Эбби почувствовала, что щеки у нее предательски покраснели.

— Почему вы не можете хотя бы выслушать то, что я хочу сказать? — спросила она, и ей стало неловко, когда она уловила в своем голосе жалобную нотку. — Ну почему вы постоянно мне дерзите?

— Может быть, дело в том, что ты пытаешься говорить неправду?

Огонь желания загорелся в его глазах, а руки медленно заскользили вниз по телу девушки.

— Неужели? — воскликнула Эбби, почувствовав, как по телу разливается приятное тепло, а сердце бьется быстро-быстро. — Например, что вы для женщины большой подарок? Такую правду вы хотите услышать?

— Ага, — кивнул он и улыбнулся. — Но лучше эту мысль выразить поласковей, а то я начну сомневаться в твоей искренности.

— Об этом незачем говорить. Вы легко флиртуете со всеми женщинами. Но они не сомневаются в вашей искренности.

— Они прекрасно понимают, что такое флирт, — ответил Макс с мягким укором, продолжая гипнотизировать ее взглядом. — По большей части, это ничего не значащий взаимный обмен вниманием между полами, ничего не предполагающий и не требующий ни от одной из сторон.

— Я бы так не сказала! — негодующе воскликнула Эбби, сразу же почувствовав, что лучше было промолчать.

И она тотчас в этом убедилась, услышав его смех, подействовавший на нее, как физическая ласка.

— Я рад, что ты заметила, — хихикнул он и лениво, неуверенно стал притягивать ее к себе. — Потому что с тобой я буду очень требователен, — хрипло добавил он, и сальный взгляд из-под тяжелых век пригвоздил Эбби к месту, когда он, прижав девушку к себе, склонился к ее губам.

Эбби почувствовала, что у нее перехватило дыхание. В голове гудело, и среди этого хаоса одна мысль оставалась холодной и ясной, как зерно здравого смысла, пока еще целое и невредимое, заставившее ее отвернуться, чтобы избежать упругих горячих губ, уверенно искавших ее губы. Потом последнее зерно куда-то пропало, она услышала смех. Макс взял ее за затылок, твердо и ласково повернул лицом к себе, к своим ожидающим смеющимся губам.

Когда Эбби было семнадцать лет, она почти убедила себя, что влюбилась. Но радость от первого поцелуя исчезла внезапно и необъяснимо. Девушка поняла, что чем больше привлекала того молодого человека, тем лучше понимала, что он не тот, кого она готова впустить в свое сердце. Так было с ней и потом, хотя, чтобы понять это, требовалось уже несколько поцелуев, а не один…

Но когда ее поцеловал Макс Брэдли, она в полном смятении ощутила, что сейчас все по-другому. Губы Макса, словно легким пламенем коснувшиеся ее губ, зажгли в ней пожар своей неотступной требовательностью и заразили безрассудной страстью.

Эбби не могла понять, его ли руки так крепко обнимают ее или ее руки — его. Их тела сблизились и таяли одно в другом. Она почувствовала, что растворяется в сладости новых ощущений, и разрешила им выйти из каких-то тайных уголков ее существа, о которых она даже не подозревала. Ее губы, еще секунду назад стремившиеся избежать поцелуя, уже раскрылись навстречу его губам с желанием и пылом страсти.

Он притиснул ее к столу, его гибкое тело слилось с ее телом, своим желанием он пробуждал в ней ответное, горячей лавой разливавшееся в ней.

— Эбби! — прохрипел он, и она расслышала эту мольбу в тот момент, когда голос разума начал пробиваться через опьянение безумия.

— Я… Нам лучше не касаться друг друга, — пробормотала Эбби незнакомым ей самой голосом, убежденная, что она просит о невозможном, поскольку их тела неразрывно соединились в порыве страсти, охватившей обоих.

— Попытайся, — сказал он голосом, который она тоже с трудом узнала.

Эбби затаила дыхание, чувствуя, какая внутренняя борьба происходит в ней, как отчаянно напряглось все его существо, но разум непрестанно посылал предупреждающие сигналы. И когда Макс отпустил девушку, она торопливо отошла от него.

— Теперь можешь открыть глаза.

Зеленые глаза Эбби распахнулись. Она и не заметила, что закрыла их. Макс сидел в черном рабочем кресле сестры, небрежно скрестив ноги в дорогих туфлях. Под ножкой кресла она заметила застрявшие старые рисунки.