Диана Килина - Пепел (СИ)

ГЛАВА 27

Утренний свет пробивается сквозь жалюзи, и я медленно открываю глаза. Эрик спит рядом, положив руку мне на талию. Я пошевелилась, и он сразу открыл глаза.

– Проснулась?

– Ага, – я пытаюсь улыбнуться и чувствую боль в губах. Дотрагиваюсь до них рукой и ощупываю небольшие ссадины.

– Ты вчера все губы искусала, – шепчет Эрик, кладя руку поверх моей, – Дана, мне так жаль. Я не хотел, чтобы все так вышло.

– Как Маша?

– Я ей все рассказал, – говорит он, отстраняясь и запуская руку себе в волосы.

Я замолчала, открыв рот от удивления.

– Все–все?

– Да. Все, с первой минуты. И про похождения Игоря тоже.

– Как она это восприняла? – сердце неровно подскочило.

– С достоинством. А у меня будто тонна с плеч свалилась, – он вздыхает и опускает плечи.

– Стало легче? – я села на кровати.

– Да. Надоело скрывать все это… Так лучше.

– Наверное, сейчас они выясняют отношения.

– Не думаю. Зная Машу, она, скорее всего, просто собрала детей и уехала к родителям.

– Игорь будет в бешенстве.

– Так ему и надо, – Эрик тоже сел и потянул шею, – Не хочешь рассказать, что вчера произошло?

Я замолчала. Рассказать – значит признаться в том, чтобы была за рулем нашей машины. Признаться в том, что я виновата в этой аварии. Если бы я не отвлеклась, все было бы иначе.

Я много раз прокручивала тот день в голове, как слайды. Март выпивает бокал пива за обедом. Через два часа мы собираемся ехать в город. Я забираю ключи. Пристегиваю Сашку. Солнце бьет в глаза. Март начинает приставать ко мне.

– Я люблю тебя, Катя.

– Я тоже тебя люблю.

Говорят, одно решение может изменить все. Если бы я позволила ему сесть за руль, даже с учетом того, что он был слегка выпивший, все было бы иначе. Мы были бы пристегнуты. Он не отвлекся бы от дороги. Солнце не ослепило бы мне глаза, и я не закрыла бы их. Он бы сумел увернуться от проклятого внедорожника. Мы все были бы живы.

– Не хочу. Это неважно, – я покачала головой и отвернулась.

– Хорошо. Неважно, – повторил Эрик.

Я поднялась с кровати и пошла на кухню. Включила кофемашину, и вернулась обратно, чтобы умыться. Эрик уже был в ванной. Я вошла в тот момент, когда он раздевался. Какая–то неведомая сила потянула меня к нему, и я прижалась губами к его груди. Он обнял меня и поцеловал в лоб. Я поняла, что плачу, и он отстранился.

– В чем дело? – спросил Эрик, вытирая мои щеки.

– Я люблю тебя, – прошептала я, зарываясь лицом в его ладони.

Его запах, его тепло обволакивали меня. Он стал таким родным, таким знакомым. Каждый изгиб его тела, каждый вдох и движение. Интонации голоса. Легкий акцент. Мягкие волосы. Медовые глаза и маленькие морщинки под ними. Светлая и теплая кожа. Он был моим спасением, моей жизнью, которую я потеряла три года назад.

– Я тоже тебя люблю, – шепнул он в ответ.

– Обещай, что это не изменится. Обещай, что не бросишь меня, – говорила я, как заколдованная.

– Обещаю.

После этих событий, Эрик избегал разговоров об Игоре. Я, естественно, тоже. Правда Маша позвонила через пару дней, спросила о моем самочувствии и рассказала о том, что он во всем признался. Ползал, как таракан, перед ней, пока она собирала вещи.

В тот день была пасмурная погода. Наверное, августовское небо предчувствовало беду. Я собирала вещи по коробкам, Эрик подписывал и наклеивал на них стикеры. Через три дня я перееду в новый дом. В наш дом. Эту квартиру я предложила Маше в аренду, и она с радостью согласилась, предварительно побывав у меня в гостях с огромной коробкой шоколадных конфет и пакетом кукурузных палочек. Мы с ней проговорили несколько часов, я рассказала свою историю. Маша спокойно выслушала, а потом улыбнулась и сказала:

– Господь не посылает нам испытаний, которые мы не в силах выдержать, – сделав паузу, она продолжила, – Я горжусь, что знакома с тобой. Я не встречала таких сильных людей.

Я, как обычно, громко включила музыку, поэтому мы не услышали звонок домофона. И не сразу услышали стук в дверь. Когда в нее начали долбить со всей силы, я выключила звук, и мы с Эриком переглянулись.

– Открывай, сука! – проорал Игорь на площадке.

Я вздрогнула и беспокойно заморгала.

– Какого черта его принесло? – прорычал Эрик, подходя к двери.

Когда он открыл ее, в мою прихожую ввалился пьяный в стельку Игорь. Он посмотрел пустыми холодными глазами на Эрика и промычал что–то похожее на:

– Ааа, ты тоже здесь.

Потом он перевел взгляд на меня, и он стал боле осмысленным.