Кара Колтер: Комната девственницы

– Тесс.

– Здравствуй, Тесс. Добро пожаловать в пансион «Белое Рождество». Меня зовут Эмма.

– «Белое Рождество»? – переспросил мужчина. – Вы шутите?

– Разве вы не видели знак перед подъездной дорожкой? – Только сегодня утром Эмма заменила слово «пруд» на «Рождество».

– Я видел знак, но из-за снега на нем почти ничего нельзя было разобрать.

– Пансион «Белое Рождество», – подтвердила Эмма.

Мужчина негромко простонал. Эмма покосилась в его сторону:

– Что-то не так?

Он ответил риторическим вопросом:

– У вас когда-нибудь возникало чувство, что боги, бывает, потешаются, вмешиваясь в наши планы?

Судя по его интонации, ответа он не ждал, но Эмма печально ответила:

– Да. И не редко.

Пансион «Белое Рождество».

Райдер Ричардсон нисколько не сомневался в том, что сейчас боги хохочут над ним во все горло, так как единственной причиной, из-за которой метель застала его в дороге, было его желание избежать Рождества. Он собрал вещи своей племянницы – всю эту гору детских вещиц – лишь затем, чтобы до темноты успеть добраться до своего коттеджа у озера, в котором не было ничего, что напоминало бы о Рождестве, о людях. А главное – там не было телефона, а свой мобильный он намеренно оставил дома.

Райдер мечтал спрятаться там, пока суматоха, связанная с Рождеством, не прекратится – пока с улиц не исчезнут ели и пихты, пока не снимут гирлянды и фонари, а незнакомые люди не перестанут улыбаться ему и желать веселого Рождества. Райдер ждал окончания этого праздника с такой надеждой, с какой лоцман корабля пристально вглядывается в огни маяка, чтобы не налететь на скалы безлунной ночью.

В январе также должно было уменьшиться число звонков, и визитов, и слов сочувствия, а приглашений на вечеринки, ужины и другие мероприятия, наоборот, должно стать больше. Это заполнит его мысли другим и поможет отвлечься от болезненных воспоминаний.

И все-таки несколько исключений, в виде подарков для Тесс, Райдер сделал. Он купил ей мягкого пони неправдоподобного лавандового цвета, новые замшевые розовые туфельки и маленькую, похожую на пианино игрушку, о которой, вероятно, пожалеет через несколько часов после ее вручения.

Однако подарки эти Тесс получит не двадцать пятого декабря – он воспользуется тем, что его племянница не осознает, что значит для других людей Рождество. Этот год будет его передышкой. В следующем году, когда Тесс исполнится два годика, обмануть ее уже будет сложнее. А еще через год ему, вполне возможно, вообще не удастся отвертеться от Рождества со всеми его атрибутами.

Отвернувшись от вешалки, Райдер увидел весело пылающий в камине гостиной огонь, огромную светящуюся пихту, кажущуюся почти воздушной из-за обилия украшений и мишуры белого цвета.

Как Райдер не настраивал себя против Рождества, то, что он увидел, невольно всколыхнуло его душу, заставило ощутить себя путником, вернувшимся к родному очагу после длительного путешествия. И на какой-то миг Райдера против воли потянуло к дереву, которое обещало надежду.

Надежда.

Слово обожгло его сердце болью. Потому что Райдер путник, у которого больше не было дома, куда бы он мог вернуться.

Свисавшие с каминной полки носки послужили толчком для воспоминаний. Они напомнили о себе без предупреждения. Обычно так это и происходит, когда любой предмет, любой запах, любой звук вдруг может возбудить ворох образов из прошлого. Вот и сейчас в сознании вспыхнула картина с другой полкой и другими носками, свисавшими с нее больше года назад. На тех носках ярко-красного цвета с белыми меховыми отворотами были вышиты имена: Дрю. Трейси. Тесс.

Мысленным взором Райдер снова видел своего брата, стоящего рядом с этими носками. На руках у него маленькая Тесс. Он то притворяется качелями, качая ее вверх-вниз и целуя в круглый животик, то принимается изображать ветер, щекоча своим дыханием и вызывая ответный заливистый и веселый смех. В тот момент Дрю казался счастливейшим человеком – Райдер никогда не видел его таким…

Дрожь прошла по его телу, и Райдер намеренно отвел взгляд от носков, поднял с пола сумку, в которой были детские вещи, и перекинул ее через плечо.

Через несколько дней исполнится год со дня той катастрофы, но его боль все никак не желала утихать. И у него не было почти никакой надежды, что она исчезнет еще через год. Не было и надежды, что жизнь станет прежней – такой, какой она была до того рождественского дня, когда в доме его брата случился пожар…