Лора Эллиот - Последняя ночь в Катманду

Махеш опустился на край кровати, положил локти на колени, уронил в ладони подбородок.

А в жизни она оказалась намного красивее, чем на фотографиях… Необыкновенно живые, порой слегка колючие глаза. Он даже не запомнил, какого они цвета, потому что ужасно смущался, когда она задерживала на нем взгляд. Нет, не правда, он запомнил. Они у нее темно-синие, небольшие, обрамленные пышными ресницами.

А еще у нее большой, красивый рот, и когда она улыбается, то тут же из серьезной, строгой молодой женщины превращается в озорную малышку. У нее маленький, слегка вздернутый, любопытный носик. Она среднего роста, тоненькая, со слегка угловатыми плечами и мягко-округлыми бедрами.

Махеш повалился на спину и подложил руки под голову.

Странная короткая стрижка не идет ей — стерня, торчащая в разные стороны… Были бы эти светло-каштановые волосы длинными, они бы струились вдоль ее овального лица…

Махеш прикрыл глаза.

Она… Она темпераментная. Она первая женщина, переступившая порог этого дома, а точнее, мужского монастыря. И он совсем не по-монашески на это отреагировал. Но мог ли иначе отреагировать мужчина, который целую вечность не общался с женщиной? Хотя будь она обычной, шумной, фальшиво-эмоциональной американкой, из его груди не вырвался бы теперь такой тяжелый и тоскливый вздох.

Синтия проснулась на рассвете с ощущением необыкновенной легкости в теле и свежести в голове. Вылезать из теплой постели ей еще не хотелось. Хотелось понежиться. Редкий день, когда ей совсем некуда спешить. И завтра тоже. Черт побери, она не отказалась бы побыть пленницей в этом замке еще пару дней…

Синтия повернулась лицом к окну. Благодать. Ни телефонных звонков, ни компьютера, ни диктофона… Ни времени. Она как будто попала на другую планету, в другой мир. В сказку.

Но ненадолго. Сегодня после завтрака и чтения писем ей снова предстоит перелет в реальность.

Она лениво потянулась, выбралась из постели, подошла к окну, отдернула шторы и.., ахнула!

Небольшое зеленое плато, на котором стоял этот миниатюрный замок, окружали мягкие холмы, поросшие редким хвойным лесом, а за ними выстраивалась гряда скалистых вершин, покрытых снежными шапками. Казалось, протянешь руку и сможешь смахнуть снег с их гигантских голов.

Очарованным взглядом Синтия обвела это великолепие. Лучи восходящего солнца заливали расплавленным золотом кромку остроконечных пиков вдалеке. От тишины звенело в ушах.

Она сделала глубокий вдох, подняла к небу руки, прогнулась и прикрыла глаза. По коже пробежал приятный холодок, сердце блаженно замерло. Невероятно! Она красуется перед открытым окном совершенно голая, и это нисколько не смущает ее. Ее тело празднует свободу, а душа рвется в полет. И еще, то странное, необычное предчувствие счастья до сих пор теплится в груди. Она заснула с ним вчера и проснулась сегодня.

Босыми ногами Синтия прошлепала в ванную. Открыла душ и приятно удивилась, почувствовав, что из него брызнула теплая вода.

Но еще приятнее оказалась мысль о том, что после душа она снова встретится со своим похитителем.

— Доброе утро, мисс Спаркс! Как вам спалось?

Синтия на миг задержалась в дверях столовой.

— Доброе утро, господин Бхаттараи. — Она улыбнулась. — Признаться, мне кажется, что я до сих пор сплю.

— Надеюсь, ваше сновидение не кошмарное? — Он подошел к ней, отодвинул стул и жестом пригласил ее сесть.

— Нет, — сказала она, садясь. — Скорее, наоборот. Даже не хочется просыпаться.

— Мне приятно это слышать. И вы приятно порадовали меня, решив присоединиться к завтраку. Сегодня мне самому пришлось готовить еду. — Он сел на вчерашнее место напротив нее.

— Правда? А где же остальные?

— Улетели около часу назад и вот-вот должны вернуться.

Синтия окинула беглым взглядом стол. На белой скатерти стояли большой кофейник, два маленьких чайника и кувшин с молоком. На одной тарелке лежала стопка свежевыпеченных тонких лепешек, на другой — кусочки масла и ломтики сыра. Рядом с ними — две вазочки, одна — с вареньем, другая — с медом.

Синтия перевела взгляд на Махеша. Он был в белой рубахе, расстегнутой на несколько пуговиц, с закатанными по локоть рукавами. На груди, из-под рубахи, виднелись черные завитки волос. Его щеки и подбородок были небритыми.

Мужчина в расцвете сил, подумала Синтия. Прекрасен, как принц и сексуален, как дьявол. Обидно, что…

— Извините, мисс Спаркс, — прервал он ее опасные размышления. — Ни бекона, ни яиц добыть на завтрак специально для вас не удалось. Надеюсь, вы не побрезгуете нашей вегетарианской пищей? — сказал он и вежливо улыбнулся.