Морган Хейез: Где прячется невеста?

Голова Тедди покоилась у Мэка на плече, и на шее он ощущал легчайшее дуновение — ее дыхание; ноздри приятно щекотал едва уловимый и все-таки чертовски волнующий аромат духов. И напрасно он призывал самого себя к порядку, напоминая в который раз, что он здесь исключительно по делу. Глядя в прекрасное женское лицо, Мэк прижимал к себе свою ношу, пожалуй, крепче, чем это было необходимо, и жадно, до судорожного стона, вдыхал чарующий запах.

Хорошо, что он догадался захватить с собой из джипа связку ключей. Одним из них, где было выгравировано имя «Слай», он и решил воспользоваться, чтобы попытаться открыть дверь коттеджа, и не ошибся. Замок мягко щелкнул, дверь раскрылась, пропуская его в тепло.

Однако радость оказалась преждевременной.

Не успев сделать и шага, Мэк услышал грозное рычание. Не надо было видеть собаку, чтобы догадаться, что это, скорее всего, крупный экземпляр.

— Тихо… тихо, дружище, не нервничай, — сказал он самым ласковым голосом.

В ответ раздался низкий, с хрипотцой лай.

Мэк распахнул дверь пошире и увидел перед собой очень крупную лайку. Припав на передние лапы и не переставая утробно рычать, она угрожающе скалила зубы, шерсть на загривке встала дыбом.

— Спокойно… посмотри на меня… я ведь не похож на грабителя, правда? — Мэк будто со стороны услышал свой заискивающий голос. — Может, притворимся, что не видим друг друга, а? Ну, что скажешь?

Черт побери, не будет же он стоять тут вечно! Да и руки начали затекать. Мэк отважился сделать еще один шаг и, изловчившись, ногой захлопнул входную дверь.

— Давай договоримся, парень, ты классный сторож, но сейчас ты меня впустишь, а я потом угощу тебя чем-нибудь вкусненьким, идет?

По мере того как Мэк говорил, рычание стихало, шерсть улеглась, хотя пес продолжал пристально следить за человеком. Воодушевленный успехом, Мэк огляделся. Из прихожей видна вся квартирка: налево — крохотная кухня, оборудованная, впрочем, всем необходимым; направо — уютная гостиная с камином и старинной мебелью, громоздкой немного, но очень удобной; из гостиной дверь ведет, по всей видимости, в спальню…

— Ладно, приятель, хватит тебе ворчать.

Не прекращая увещевать собаку, Мэк занес ногу для очередного шага, но животное его опередило, в ту же секунду оказавшись рядом, но не затем, чтобы броситься, как с облегчением понял Мэк, а лишь для того, чтобы обнюхать. Очевидно уловив знакомый запах хозяйки, собака окончательно успокоилась и принялась вполне дружелюбно вилять хвостом.

— Давно бы так! Надеюсь, теперь мы друзья? — Мэк готов был поклясться, что пес его понимает и, более того, согласен на его помощь!..

Пройдя через всю квартирку, он бережно опустил Тедди на кровать. Прежде всего она должна согреться, а для этого ее надо раздеть. Мэк расшнуровал и скинул на пол промокшие сапожки, стянул перчатки и шарф, снял и пальто, предварительно со всей бережностью освободив из рукавов безвольные руки Тедди. Она застонала, но так и не очнулась.

— Вот что, старина, — Мэк оглянулся на собаку, — ты отвернулся бы, что ли… Я тоже отвернусь.

Лайка, усевшись у двери, лениво зевнула.

— Хотя, с другой стороны, ты сто раз уже все видел, везунчик!.. — Мэк помедлил, будто не решаясь прикоснуться к той, что целиком была в его власти. — Тедди! — неуверенно окликнул он, прежде чем продолжить начатое. Ее одежда была влажной и прохладной, и это придало ему решимости: не хватает еще, чтобы из-за его мальчишеской робости она вдобавок ко всему простудилась!

Расстегивая пуговку за пуговкой, Мэк не переставал восхищаться нежной кожей, такой шелковистой на ощупь, не мог надышаться ее запахом, буквально сводившим его с ума. Ему ничего не стоило представить, как их тела соприкасаются и это чудо по имени Тедди всецело принадлежит ему… и никому больше… навсегда…

Нет, это невозможно! Он никогда не повторит совершенной однажды ошибки. Два года назад они с партнером работали в отделе по борьбе с наркотиками. Работали под прикрытием. И была женщина, заставившая его потерять голову до такой степени, что он чуть было не провалил всю операцию. По сей день он слышит пронзительный свист пуль, изрешетивших Блейка — старого и верного партнера, лучшего друга… Блейк выжил, но Мэка не покидало чувство вины: он сам должен был расплатиться за собственную слабость, а не подставлять под выстрелы того, кто на него положился. Потому он и подался в детективы-одиночки, что взял себе за правило отвечать только за самого себя. Некому винить, если что, и не перед кем виниться. Или пан, или пропал…