Раиса Рябцева - Влюбить в себя

— Я пытался найти тебя, но ты исчезла. Никто даже не знает, где ты теперь живешь, — стал объяснять он, пытаясь заглянуть ей в глаза.

— О, Господи, — не глядя на него, пробормотала Анастасия, — хоть ты-то оставь меня в покое.

— Я только об одном хотел узнать. То, что было между нами — это по-настоящему или тоже..?

Она вскинула на него полные слез глаза.

— Что — тоже? Обман, да? Ты думаешь, я прикидывалась, изображала страсть в постели только для того, чтобы обмануть тебя? Для чего, по-твоему, мне это нужно было? Расскажи.

— Я не знаю… Не думай, что я хочу тебя обидеть. Мне просто нужно во всем разобраться. Ты же понимаешь — после того, что сказала Татьяна…

— А что она сказала? Да, я ее секретарша, точнее, была ее секретаршей. Если б ты это узнал, ты бы со мной даже разговаривать не стал. Да, у меня нет экономического образования, да, я недоучившаяся актриса, да, да, да! Что ты еще хочешь услышать? Между прочим, вспомни собственное поведение. Когда ты встретил меня на этом приеме, напоил и затащил к себе в койку, ты же не знал, кто я такая, и знать не хотел. Разве я уже тогда была для тебя деловым партнером? Ничего подобного.

— Между прочим, я тоже не снимаю с себя вины, но у меня есть смягчающие обстоятельства. Во-первых, в ту ночь между нами ничего не произошло, во-вторых, мне, действительно, было все равно, кто ты — секретарша или директор фирмы.

— Да? И ты можешь в этом поклясться?

Они не заметили, как из остановившейся у подъезда машины вышла, опираясь на трость, Татьяна Воронина. Ее правая нога по-прежнему была в гипсе. Подойдя к Евгению и Анастасии, которые, присев на корточки на тротуаре, обменивались взаимными упреками, она насмешливо слушала их разговор.

— Так кто кого обманул первым — я тебя или ты меня?

— Я не искал никакой выгоды.

— Честно? Ты можешь поклясться?

Воронина не выдержала и рассмеялась.

— Опять украла что-нибудь?

Сверкнув глазами, Настя отчетливо проговорила:

— Я не воровка.

— А это что за документы?

— Это мои вещи.

— Насколько я успела с тобой познакомиться, у тебя очень широкое толкование слова «мои».

Насте пришлось проглотить обиду.

— Нет, на сей раз это мои вещи. Слушай. Татьяна, ты можешь обманывать кого угодно. Можешь обманывать всех вокруг, даже родных отца с матерью, но мы-то с тобой знаем, что произошло на самом деле.

Из черного «мерседеса», который подкатил к подъезду, вышел президент «Аргоса» Кондратьев. Очевидно, у них должно было состояться подписание документов по намечавшейся сделке. Обычно самым подходящим местом в подобных случаях является нейтральная территория.

Кондратьев остановился у входа, наблюдая за разговором двух женщин, точнее, за их перебранкой.

— Ты всех их обманываешь, а со мной не смей так разговаривать! Я тебе не вокзальная шлюха и не базарная воровка!

Воронина решила соблюсти приличия и не устраивать обыкновенный женский скандал.

— Давай останемся в рамках приличий.

Но Анастасия распалялась все больше и больше.

— О каких приличиях ты говоришь? Что это такое вообще? Что, оболгать человека, распять его за то, что он, по твоим понятиям, стоит ниже тебя — это приличия? А как же твои слова о том, что мы «будем работать вместе», что «мы будем сотрудничать»? Неужели теперь в этом мире все решают только деньги и связи?

— Хорошо, мы можем помириться.

— Может быть, ты предложишь мне снова вернуться в твою приемную? Нет уж! С такой лживой стервой, как ты, я работать не намерена.

Растерявшийся Бронников во время этой словесной перепалки собирал Настины вещи. Наконец, он вручил ей коробку.

— А теперь уйди с моей дороги, костлявая жопа! — напоследок заявила Анастасия. — Знать тебя не желаю!

Потом она повернулась к Бронникову.

— А если ты, Женечка, думаешь, что я трахалась с тобой в постели только для того, чтобы провернуть эту авантюру, то мне тебя жалко!

— Боже мой, — притворно ужаснулась Воронина, — да ты ни перед чем не останавливаешься.

Только после этого она заметила стоявшего позади Кондратьева.

— О, вы уже здесь? Что ж, не будем задерживаться. Пойдемте. Евгений, ты тоже поторопись, у нас мало времени.

Но Бронников с неожиданной не только для окружающих, но, наверное, и самого себя твердостью покачал головой.

— Нет, я никуда не пойду без нее.

— Евгений? — ошеломленно воззрилась на него Воронина.

— Ты что, хочешь, чтобы у нас все сорвалось? — возмутился Кондратьев.

— Нет, я хочу, чтобы все было правильно. Вся предстоящая договоренность — это целиком заслуга Анастасии. Я хочу, чтобы она присутствовала на подписании договора.