Рейн чуть-чуть повернул голову навстречу ветру, и сквозь пряди черных волос Микаэла разглядела серебряное кольцо у него в ухе.
Единственное слово, подобно шепоту призрака, звучало у нее в мозгу. Экзотичный.
Она сглотнула, чувствуя себя обнаженной под его пристальным взглядом, который скользил по ней, обдавая теплом зажженного трута и обволакивающей мягкостью патоки.
Микаэла застыла, ожидая выворачивающего желудок спазма, какие часто случались у нее при таком пристальном внимании, но отсутствие приступа испугало ее не меньше. Она попыталась спрыгнуть на землю, однако Рейн воспрепятствовал этому.
— Что вы делаете?
Он на секунду закрыл глаза, пытаясь взять под контроль свое тело и уплывающее сознание.
— Забираю тебя с собой.
— Нет, я не могу!
Дядя изобьет ее, если обнаружит, что она куда-то ушла.
— В моем плече застряла пуля, которую следует извлечь. А раз она попала туда по твоей милости, тебе ее и вытаскивать, — сказал он жестко и непреклонно.
Микаэле пришлось смириться со своей участью, ибо он пустил коня галопом по направлению к роще за прудом.
— Обождите!
— Женщина! Я не могу задерживаться. Бандиты продолжали маячить на вершине холма.
Не обращая внимания на его слова, девушка соскользнула с мчащейся лошади, чуть не упала, восстановила равновесие и побежала к маленькому пруду, на ходу развязывая фартук. Утята высыпались из своей колыбели и заковыляли к плавающим взрослым уткам. Рейн смотрел, как ветер треплет её длинные медно-рыжие волосы и плащ. Необыкновенная девушка, подумал он, снова удивившись, почему она бродит по полям одна. Впрочем, она достаточно хорошо владеет оружием, чтобы защитить себя.
Рейн нетерпеливо махнул ей, приказывая вернуться. В его суровом взгляде была не меньшая угроза, чем в заряженном пистолете, и Микаэла без слов повиновалась, ненароком толкнув его. Когда он снова застонал, она сняла фартук, скатала его и повернулась в седле, чтобы прижать ткань к ране. Выражение его лица не изменилось, хотя она знала, что ему очень больно. Конь тут же пустился легким галопом, поэтому Микаэла пыталась остановить кровотечение и одновременно удержаться в испанском седле.
Если не считать бледность загорелой кожи, ее мрачный спаситель никак не отреагировал на происшедшие неприятности.
— У тебя есть имя? — спросил Рейн, когда они въехали в лес.
— Да.
Микаэла торопливо обдумывала, стоит ли говорить ему, как ее зовут, и наконец решила, что у них вряд ли есть общие знакомые.
— Ну и? — Он насмешливо скривил губы, заметив ее колебания.
— Микаэла.
— А меня зовут Рейн.
— Куда вы меня везете? — спросила она и испуганно подумала: «Наверное, к судье».
— На мой корабль.
— О нет! — Микаэла схватила поводья. — Я должна вернуться!
Она и так уже слишком долго отсутствовала.
— Мне это безразлично, Микаэла, — сказал он, вырывая у нее поводья. — Я должен попасть на корабль прежде, чем свалюсь, и, хотя неприятно это признавать, ты мне нужна.
Тем не менее он не походил на человека, которому требуется чья-либо помощь, особенно ее.
— Тогда поторопимся?
Очутившись наконец в городе, они поехали глухими переулками, и Микаэла задавала себе вопрос, от кого он прячется. Люди почти не обращали на них внимания, просто уступали дорогу огромному коню. Она уловила движение за спиной — видимо, Рейн заряжал пистолеты, и вспомнила ножи с кривыми лезвиями, украшенные драгоценными камнями. Интересно, откуда мог приехать этот утонченный варвар? На причале, где запах моря смешивался с вонью бочонков чз-под рыбы, Микаэла закрыла нос плащом, от которого пахло кровью, и оглянулась на Рейна. Глаза у него закатились, он покачнулся, и она с трудом удержала его, чуть не свалившись под этой тяжестью с лошади.
— Не умирайте, — прошептала она, касаясь губами его волос.
— Постараюсь не… разочаровать тебя… Неужели он улыбался?
— Уж пожалуйста, — ответила Микаэла, поддерживая его. — Я очень не люблю, когда мои жертвы умирают у меня на руках.
— После этого тебя редко приглашают на танец, да?
— Если бы. — Она перекинула ногу через шею лошади, чтобы сесть по-мужски, высвободила поводья из крепко сжатого кулака и положила его руки себе на талию. Рейн тяжело привалился к ней.
Так они проехали около мили.
— Сверни в тот переулок.
— Ни за что! — выпалила она, и Рейн услышал страх в ее голосе.
— Мадам, я не в состоянии покуситься на вашу честь, — нетерпеливо пробормотал он.
Читать дальше