Джанет Маклеод - Любовь с ароматом чая

Оставив велосипед у ограды перед входом, Кларри прошла за ним в крохотную прихожую с выкрашенными зеленой краской стенами. Направо была дверь в гостиную, налево уходила вверх крутая лестница. Перила и дверные косяки были выкрашены в белый цвет, благодаря чему помещение казалось более свелым. На Кларри повеяло сандалом, и у нее сжалось сердце. Белгури. Прямо перед ними была открыта дверь в кухню. Туда ее Джек и повел.

– Присаживайся, – распорядился он, бросая цветы на некрашеный сосновый стол у окна, – а я позову Олив.

Прислушиваясь к его шагам, Кларри с любопытством осмотрелась. Побеленные стены были украшены узором из листьев, опоясывающим комнату подобно гирлянде. Кое-где она была зеленого цвета, кое-где желто-красного. Среди листвы виднелись золотые, бирюзовые и ярко-красные птички. Здесь стояла простая мебель: стол и четыре стула, буфет и сундук. Но все это было выкрашено в светло-желтый цвет, буквально ослепляющий глаза. Два узких кресла, обитых синей в желтый цветочек тканью, стояли по обе стороны от печи. Белые жалюзи висели на открытом окне, деревянные планки тихо постукивали на легком ветру. Стоявшие в буфете блюда, точно такие, как были у их матери в Белгури, были расписаны бело-синим орнаментом в виде ивовых листьев.

У Кларри встал ком в горле, и она быстро отвела взгляд. Она подошла к кухонному окну и выглянула в чистенький внутренний дворик с побеленными стенами и цветами в кадках: рододендрон в большой бочке, азалии, настурции и анютины глазки в крашеных и покрытых лаком ящиках из-под чая. Буйство красок поражало воображение. Кларри осознала, какими унылыми и тусклыми были принесенные ею темно-красные розы, которые уже слегка увяли, лежа на столе.

Наконец Кларри услышала приближающиеся шаги и, обернувшись, увидела входящего Джека и позади него Олив. На щеках ее младшей сестры играл румянец, глаза сияли, а золотисто-рыжие волосы свободно спадали на плечи.

– Как у вас тут чудесно! – воскликнула Кларри. – Это похоже на кусочек…

Слова замерли у нее на устах, когда Джек отступил в сторону и в комнату вошла Олив. Кларри изумленно уставилась на сестру.

– Олив, – ахнула она, – ты в положении!

Сестра подалась вперед, уперев ладони в поясницу. Она кивнула, глядя почти вызывающе.

– Да, – сказал Джек, горделиво улыбаясь. – Олив на последнем месяце.

Кларри стало трудно дышать.

– Это замечательно, – просипела она. – А я и не знала.

Олив быстро переглянулась с Джеком.

– Разве Уилл ничего тебе не сказал? – спросила она.

Кларри покачала головой. Она протянула руки вперед, не в состоянии вымолвить ни слова. Немного помешкав, Олив двинулась ей навстречу. Кларри обняла ее. Это было неловкое объятие. Кларри ощутила какое-то движение, наподобие легкого толчка, и отшатнулась, широко открыв глаза.

– Это малыш? – спросила она изумленно.

– Да, малыш, – улыбнулась Олив, покровительственно положив ладони на чрево.

Джек подвел жену к креслу, стоявшему сбоку от очага, и усадил, подложив под спину подушку.

– Садись, Кларри, – настойчиво предложил он, – а я приготовлю вам чай, пока вы беседуете.

Джек суетился, заваривая чай, а Кларри не знала, о чем говорить. Почему никто ничего ей не сказал? Когда Олив собиралась сообщить ей о своей беременности? Подумать только, она могла узнать об этом от сплетниц в чайной! Уиллу следовало сказать ей об этом. Но по мере того, как Кларри справлялась с потрясением и обидой, она начала догадываться, почему от нее скрывали беременность сестры. Окружающие понимали, что это известие причинит ей страдания, подчеркнув ее собственную бездетность.

Кларри подавила в себе возмущение. Это ведь ее любимая сестра, которая собирается родить своего первого ребенка. А она станет теткой. Это повод для радости, независимо от ее собственных семейных неурядиц.

Прихлебывая заваренный Джеком чай, Кларри постаралась завязать разговор, болтая о чайной, о прогулках верхом с Уиллом, о выходах в парк с Гербертом и двойняшками.

Постепенно Олив покинуло напряжение, и она заговорила о волнении в ожидании родов.

– Если это будет девочка, мы назовем ее Джейн, в честь мамы, – сказала Олив, – а если мальчик, то Джорджем – в честь папы Джека.

Кларри наклонилась вперед и сжала руку Олив.

– Я так рада, – улыбнулась она. – Кто бы ни родился, я хочу первой об этом узнать.

Когда она собиралась уходить, ей внезапно пришла в голову мысль.

– А я вот что подумала… Ты уже решила, кого хотела бы видеть рядом, когда придет время рожать? Если желаешь…