Цветы такие свежие вокруг,
Шумят шелка, сверкают украшенья,
Пурпурным бархатом мой оттенен наряд
Я дочь дожа – и сколько раз подряд
Я слышу легкий шёпот восхищенья
И, скрыв улыбку, опускаю взгляд.
– Как солнца луч нас отвлекло виденье
От дня ушедшего, но на пороге ночь.
Зачем спешить? Сомненьям благородным
Зачем терзать твой ум?
Быть может лучшее, что я хотела знать,
Что день придет и снимет наважденье,
Виденья ночи дню не испытать.
Моя семья, ты знаешь, и опять
Покорна я закону. Совпаденья
Желанные придут ко мне опять.
Я жду: что мне судьба предложит?
Венеция прекрасна как весна,
В ее сердцах всегда хватает перца.
А мы с тобой Венеции младенцы
С зарей тревог проснулись ото сна.
– Она не верит ночи – ночь одна
Ее смягчить способна, но не боле,
Не больше чем на этих два
Прекрасных и печальных слова.
«Люблю, прости.» Но это ли любовь?
Венеции неверной нравы.
И я здесь словно гость.
Скажу – хоть вырос здесь и вправе
Венецию считать своим я домом,
Но я не тот, я не один из них.
Хотел б я знать, кому это знакомо?
Кто к этой шкуре смог привыкнуть скоро?
Мне кажется я здесь всегда чужой,
Мне радостен и мил прекрасный город мой,
Но моря горизонт еще дороже.
Меня ль смутил когда-то взгляд косой,
Насмешки братьев, дядей недовольство?
Быть может. Знаю своевольства
Не занимать.
Уже шестнадцать, время торговать,
Я все успею перелицевать.
Хоть я не сын дожа и не вельможа,
Придет рассвет – причалят корабли
К старинной пристани. Меня заметят тоже
И о богатстве будут говорить.
– Базарный шут – не королевский шут:
Удачно шутку скажешь – и прибьют,
Кому польстишь – так грош отвалят ржавый.
Сменить бы не пристало ремесло,
Найти профессию, но разве припекло?
Пока что говори, а все прекрасно.
Живет здесь знатный и богатый люд
Не так уж чтобы мало подают
Для тех, кто говорит сырую правду.
И до талантов – так их слишком много,
Чтоб что-нибудь серьезно предпринять!
Вот если б привели сюда дороги
Дожа. Я чувствую, дрожа,
Он снизойдёт до этого порога.
Ценитель красноречия – приди
Я так уже устал сидеть в грязи.
Считая чистым золотом солому.
– Нет, это просто глупая шутка,
Не иначе. Но кто тут мастер шутить, ты забыл?
Моя шутовская карьера пусть в самом начале,
Куда ты бежишь без руля и ветрил?
– Как хочешь, а было бы предложено, братец,
Отходим в двенадцать. Да после заката.
Осталось немного, чтоб точно решить, что ты хочешь.
Так думай, пока не вернусь я обратно.
–Ты знаешь, куда ты бежишь, убегая?
Там небо простор, океаны от края до края…
И если изволишь, я больше тебя не спрошу.
–Прошу позволенья оставить все эти сомненья.
Я все же при шпаге, хоть я на бегу.
– Так к слову сказал, мне ли в чем сомневаться?
– Довольно об этом, мы скоро отходим, пора.
– А в море бывал ты? Ведь море не пристань с утра.
– Я плавал однажды.
– Однажды не много. Но все ж.
–Так значит согласен, быть может ты большего ждешь?
– Я знаю, что делаю. Щедро при этом плачу.
Ну так по рукам?
– Что я все же ищу.
Но слава – как ей отказать в искушенье.
Пираты, я с вами. В каком бы не спросишь значенье.
– В рассвет идем. Готовьте паруса,
Крепите мачты, открывайте трюмы
Пока еще не выпала роса
Отчалим мы. Не будьте так угрюмы.
Вы верите пророчествам? Я – да.
Они нам заставляют сомневаться,
Планировать. Но только. Не беда.
Погода будет лучше, чем всегда
Фортуне не придется извиняться.
– Вот снова ночь легла на небосклоне,
Спустился свет к ногам.
Но где же он? Не тут, так может там?
Но нет. Как душно на балконе!
Его тут нет. Быть может он другой
В любви признался, принят благосклонно.
Природа так изменчива весной,
А сердце юное –так это безусловно.
Мне жаль? Но что же жалко мне?
Прохладу в набегающей волне,
И ветер, что летит до гор и снова
к нам возвращается и ластится у ног.
Как черный кот. И сердце жмет простор
В обиде как разбитая дорога.
Вернись. Так небо в зеркалах -
Стекла на пальцы вечности картина.
И ночь – скала. Отражена
За рамой пламенем камина.
Ты не пришел, настал рассвет,
И я ключи вернула ночи.
Портьера разрезает свет
И в нише голуби клокочут.
Я слышу ветер стих. В горах
Он там уснул. Как кура на насесте.
Да здравствуют попутные ветра,
Что в завтра устремляют сердце.
Читать дальше