Тереза Ромейн - Леди-плутовка

– Они были очень… О! Лорд Нортбрук!

Люси каким-то образом ухитрилась одновременно присесть и отпрянуть.

– Они и в самом деле были очень , – вздохнул Джордж. – Они всегда очень . А, ладно. Прошу простить меня, леди.

Кивнув, он с грохотом сбежал по ступенькам и направился туда, куда шел, прежде чем Изабел столкнулась с ним.

Люси снова выступила вперед и протянула Изабел ридикюль.

– Спасибо за гостеприимство, леди Селина, и за то, что одолжили вашу кошку.

– Одолжили кошку? – переспросила Изабел, тревожно вскинув брови.

Леди Селина рассмеялась:

– Только на время, пока мисс Уоллес была здесь. Я знаю, у вас есть собственная собачка, а бедняжка Титания очень расстраивается, когда встречает Гога и Магога. Но, мисс Уоллес, вы должны приезжать к нам и навещать Титанию, а заодно и меня.

С этим дружеским напутствием Изабел и Люси спустились вниз и сели в ожидавший экипаж.

Когда кони тронули, Изабел ужасно захотелось записать все свои наблюдения, но сначала она должна была задать вопрос:

– Люси, дорогая, я заметила, что ты стесняешься Джорджа… то есть лорда Нортбрука. Есть ли какая-то причина такой застенчивости? Неужели он…

Изабел попыталась найти нужное слово. Джордж никогда не проявлял неуважения к леди, но мог быть, как сам сказал о собаках, очень .

– О нет! Его светлость всегда очень приветлив, – заверила Люси. – Надеюсь, я не опозорила вас. Только я не ожидала увидеть здесь джентльмена и, боюсь, очень неуклюже присела.

– Не стоит его пугаться. А может, ты думаешь о нем как о возможном женихе? Я бы тебе не советовала.

– Мне бы никогда в голову не пришло метить так высоко, – заверила Люси, упрямо выдвинув подбородок.

– Дело не в этом, – покачала головой Изабел, хотя подопечная права: Джордж скорее всего женится на ровне, девушке такого же благородного происхождения, как он сам. – Он неплохой человек, но его привычки таковы, что я бы не пожелала тебе подобного мужа.

Люси смущенно потупилась, поэтому Изабел поспешно сменила тему.

– Шумные псы герцога подали мне идею. Интересно, можно ли научить собак не лаять по любому поводу? Мы, конечно, предполагали, что придется смириться с постоянным лаем Бринли, но, возможно, это необязательно.

Люси нахмурилась и задумчиво заметила:

– Бринли такой хороший песик, но действительно лает на всех. Попытаюсь его отучить. Как по-вашему, мясо – хорошее поощрение для пса?

Изабел вспомнила жалобы Джорджа на то, что Гог и Магог не реагируют ни на подкуп, ни на телячью печенку, и предложила:

– Может лучше, кексы? Я больше всего люблю кексы. А вдруг и Бринли тоже?

Люси обожала непоседливого шумного песика, потому и взяла на себя задачу найти способ угомонить его.

Конечно, Изабел не собиралась дрессировать Гога и Магога, но если сумеет скормить им кекс со снотворным…

Экипаж остановился перед домом на Ломбард-стрит. Изабел втайне поражалась, как быстро изменилась ее жизнь. Несколько месяцев после смерти Эндрю она пребывала в унынии, но, узнав его тайну, завела любовника и обзавелась собственной тайной. Должно быть, за последний год она, сама того не понимая, стала другой. Теперь дом мужа ей не подходил, кольцо на пальце сильно давило, и еще она задумала вломиться в дом герцога и одурманить его любимых псов.

Пока был жив, Эндрю твердой рукой управлял женой, каким-то образом также определял ее существование и непосредственно после своей смерти, но вот наконец она стала совсем другой и ей это очень нравилось.

Лакей помог выйти из экипажа Люси, потом протянул руку Изабел. Несмотря на то что ехать она буквально только что никуда не планировала, решение пришло быстро:

– Нет, Дуглас, спасибо. Мне нужно еще съездить по делам.

Она окликнула кучера и велела везти ее на Боу-стрит.

Дверь экипажа с громким щелчком закрылась. Изабел выглянула в окно и увидела бледное, удивленное лицо Люси, но экипаж уже набирал ход. Она выхватила из ридикюля карандаш и записную книжку и принялась делать заметки, а закончив, когда экипаж остановился перед зданием суда, убрала обратно и, поколебавшись, стянула с пальца кольцо и отправила следом.

И вовсе не потому, что сейчас увидит Каллума Дженкса, а потому, что вдруг ощутила: кольцу больше не место на ее пальце.

– Я закрыл все дела, Фокс, – объявил Дженкс магистрату. – Вы сказали, что, если останется время, я мог бы продолжить расследовать дело Чаппла.

– Дженкс, нет!