Татьяна Милях - Пылающая гора

Но в результате дурную славу приобрёл именно Анри, а не эти славные милорды. О молодом графе говорили, как о разрушителе женских сердец, хотя он не помнил ни одного, которое бы он «разрушил», поскольку практически со всеми бывшими любовницами у де Круа сохранялись добрые отношения.

Хуже того, к Анри взялись обращаться менее удачливые на любовном фронте господа с просьбой познакомить их с понравившейся красоткой. И ведь ни всякого из них можно было послать ко всем чертям, не рискуя заполучить влиятельно врага. Такое положение уже основательно раздражало де Круа, но как выбраться из этой ловушки, он не знал. Репутация о графе во дворце устоялась, как о великом развратнике, хотя он никогда не принимал участия ни в одной оргии, которые, бывало, здесь устраивались, при том, что их участники слыли порядочными людьми.

Анри де Круа, как уверенный в себе и самодостаточный мужчина, старался не обращать внимания на те невероятные слухи, которые распускали про него дворцовые завистники, и особо не интересовался пустыми разговорами. Время текло, и такая свободная весёлая жизнь вполне утраивала графа. Но, в конце концов, слухи неизбежно докатились и до родных мест, и Анри пришлось держать ответ пред отцом.

Вначале, Генрих не сильно настаивал на женитьбе, надеясь, что мальчик перебесится, и всё встанет на свои места. Но время шло, сын так и не собирался жениться, и отец становился всё категоричней. Маркиз, желая спокойно уйти в мир иной, мечтал увидеть нового наследника рода, а сын не особо торопился порадовать родителя. Всех невест, которых ему предлагал отец, Анри отвергал: то не слишком хороша собой, то откровенно глупа, то слишком жеманна, то высокомерна, и, придумывая всё новые причины, просто выводил из себя и отца, и мать. На предложение самому назвать имя избранницы граф с искренним видом обещал подумать, и на некоторое время всё успокаивалось.

В последнюю встречу старший де Круа не выдержал и пригрозил, что сам выберет сыну жену и своей волей заставит его жениться. Но Анри парировал, ответив отцу, что тогда Генриху придётся самому ложиться в постель с этой невестой и самому себе делать наследника. Да-а-а, скандал разразился страшный! Слуги не могли припомнить, чтобы когда ещё слышали такую ссору и видели в таком бешенстве своего господина. Мать никак не могла усмирить обоих, а когда страсти поутихли, Анри торжественно обещал, что в ближайшее время выберет невесту. Но граф так и не сдержал слово. Прошло полтора года, и он уже позабыл о данном родителям обещании. «Но почему отец именно сейчас вспомнил обо мне, не тревожа столько времени?» – озадачено думал Анри. Возможно, внимание старого маркиза отвлекла на себя сестра Луиза?

Девушка вернулась из монастыря, где обучалась, стремительно вышла замуж, так же стремительно забеременела и благополучно родила, подарив своему мужу сына и роду де Боргане наследника. Свадьбу тогда сыграли поистине королевскую. Анри на торжестве присутствовал буквально «наездом». При дворе раскрыли очередной заговор: набирало обороты «дело о ядах», и его присутствие в столице было необходимым. Граф чуть не загнал коня – так торопился успеть на венчание, а пробыв на свадебном пиру совсем немного, умчался обратно, повергнув тем в глубокое разочарование добрую половину девиц на выданье, присутствующих на свадьбе.

Анри вдруг припомнил: сестра приглашала его на крещение, которое должно состояться весной. Дед, маркиз де Круа, ещё до рождения ребёнка настаивал, чтобы крещение внука состоялось в церкви, находящейся неподалеку от их замка. Но поскольку ребёнок родился в конце ноября, родители решили не рисковать и не стали проводить ритуал в холодное время года, боясь застудить малыша, а перенесли таинство ближе к лету.

Анри не был рьяным католиком, и отношения с богом у него носили товарищеский характер. Он обращался к господу по-свойски, надеясь, что у всевышнего и без него немало хлопот, чтобы обращать внимание на проделки графа. Возможно, поэтому приглашение сестры моментально вылетело у него из головы, тем более до церемонии оставалось уйма времени. Брат и думать забыл о нём. И теперь де Круа, напрягая лоб, вспоминал, когда же должно состояться крещение племянника, и со стыдом для себя понял: оно уже прошло! Вчера!

Граф на себя разозлился: «Болван! Совсем забыл! Если бы вспомнил вовремя, немного поторопился и успел бы приехать в церковь. А теперь Луиза точно будет на меня дуться. Для неё церковные ритуалы всегда имели глубокий смысл». Ещё он вспомнил, как краем уха слышал, что отец по случаю крестин малыша собирается собрать гостей и провести торжество, но маркиз сыну ничего не сообщал, а Анри не придавал слухам большого значения. «Наверное, присутствие в доме сестры с младенцем и заставило отца вспомнить обо мне, – догадался граф, – пусть малыш и его внук, но он наследует другую фамилию», – подумал Анри и печально вздохнул.