Елена Романова - До любви две мили и один шаг (СИ)

Ну, что ты за женщина Блайт? В следующий раз получишь не в плечо, а по морде. И не мячом, а грязным сапогом. Заслуженно, заметь, совершенно.

Презирая себя, я сослалась на головную боль и, к радости всех присутствующих, удалилась восвояси. А на следующее же утро, когда попыталась прокрутить в голове события прошедшего дня, пропуская лишь те неловкие моменты, когда встречалась с Остином, я пришла к выводу, что ни продержусь в Шропшире ни дня, если не начну что-то менять. Меня даже посетила мысль: поддаться миссис Бейли и мадам Кюнтен, сжечь свои платья, а заодно и нижнее кружевное белье, по меркам здешних нравов, постыдное и неприличное, и вверить себя их трепетной заботе, превратившись в настоящую порядочную леди. Но ведь есть и другой вариант: если я не хочу меняться, надо изменить окружающих. А если всех вместе мне не побороть, то можно договориться с каждым поодиночке.

Правда, что-то подсказывало мне, что с мистером Остином мы не поладим.

Борьбу с провинциальным светом я решила начать с вдовствующей миссис Эванс, к которой отправилась после обеда, прихватив скромные подарки из своих запасов. Она приняла мои дары, а именно: прекрасное дорогое кружево, зонт от солнца и белоснежные шелковые перчатки, с каменным лицом, похоронившим рвавшие изнутри эмоции. Попивая чай, Шарлотта едва приоткрывала губы, а я побаивалась, что ее прорвет жуткими словесными излияниями. Наконец, это случилось:

— Я восхищаюсь вами, леди Блайт! Вам неважно, что о вас говорят. Вы выше сплетен.

Ох, значит, дела мои совсем плохи. Я пила чай медленными глотками, не сводя с нее глаз.

— А вам важно, миссис Эванс?

— О, конечно, — огорчилась она. — Я бы этого не вынесла. Я не такая сильная, как вы. Мне все кажется, что миссис Бейли и мадам Кюнтен могут меня неверно понять…

Кажется, я начинаю соображать, в чем дело. Я отставила чашку и обратилась к Шарлотте с самой теплой из своих улыбок:

— Значит, мнение этих дам очень вам ценно?

— О, миссис Бейли и мадам Кюнтен — образчики порядочных леди, — она потупилась, — им не так просто угодить, — она глянула на мои подарки. — О, эти вещицы так милы, но мадам Кюнтен их явно осудит.

— Значит, выглядеть изысканно — это плохо, миссис Эванс?

— Здесь это не приветствуется…то есть дамы сочтут это слишком вызывающим…

— Но разве вам не нравится? В Лондоне, допустим, все женщины ходят с подобными зонтами, и, скажу вам по секрету, давно не носят корсетов на китовом усе. Если вы мне позволите, Шарлотта, то при следующей встрече я покажу вам изысканное белье, которое сейчас в моде, и от которого все мужчины сходят с ума.

Миссис Эванс залилась румянцем и, выкручивая пальцы, коротко и нервно рассмеялась:

— Но я не знаю… если кто-нибудь увидит…

— Ну, кто, кроме любимого мужчины, может увидеть? — я ободряюще похлопала ее по руке.

— Леди Блайт, я вдова…

— Но ведь вы не собираетесь ставить на себе крест, дорогая? Вы молоды и красивы.

— Леди Блайт! — воскликнула она, смущенно припадая к краям чашки.

Я раскрыла зонтик, демонстрируя ей невероятный плетенный узор, и глаза Шарлотты загорелись, как у шкодливого ребенка, увидевшего конфету. Она потянулась к нему, а я возликовала:

— Миссис Эванс, я надеюсь, вы посетите меня завтра? Мы прогуляемся по парку, и вы убедиться, что зонт не только красивый, но и неплохо защищает от солнца…

— Как? Вы уже уходите? — Шарлотта поднялась, чтобы проводить меня.

— Слышала от служанок, что в городе прекрасная кофейня.

Миссис Эванс побледнела.

— Вы пойдете туда? Одна? Мадам Кюнтен говорит, что в этой кофейне собираются лишь мужчины. Вы же не пойдете туда одна?

— Милая миссис Эванс, именно это я и хочу сделать. А если злые языки начнут поговаривать, что я хожу туда не для того, чтобы купить угощенье, я скажу, что возможно так и есть…

Распрощавшись с Шарлоттой, я отправилась в хваленую кофейню. Горничная Джоанна говорила, что там собираются исключительно джентльмены и беседуют о политике. Меня не смущало, что в кофейню не ходят женщины. Я воспользуюсь своим правом приезжей леди и постараюсь узнать самые свежие сплетни Шропшира.

Однако Шарлотта напрасно боялась моей выходки. На самом деле, я оказалась не одинокой охотницей до слухов. Мне составила компанию жена влиятельного промышленника, немка, которая нетривиально дала понять, что я вперлась-таки на ее священную территорию. К слову, «моего» Коулла она приветствовала пожатием руки, как обычно здороваются мужчины.