Жаклин Нейвин: Нежный похититель

Но зачастую Ли решала, что лучше уж перетерпеть кару, нежели умирать от скуки, выслушивая нотации, мольбы, упреки и раздраженные монологи матери, которые постоянно сыпались на нее. Из двух зол – неприятностей и скуки – Ли предпочитала первое. Поэтому и следовала сейчас за Уорингом-Дьяволом.

Она обошла группу мужчин, о чем-то оживленно споривших, извинилась перед теми, кому невзначай наступила на ногу, невольно прислушиваясь к обрывкам разговоров, долетавших до ее ушей.

– Тут вы правы! – кипятился пожилой джентльмен с пухленьким лицом. – Мой внук знаком с этим парнем по Оксфорду и утверждает, что тот всегда был трезвомыслящим и вполне достойным человеком. Я знаю еще многих, не сомневающихся в его невиновности.

Второй участник спора набросился на него с раздражением:

– Как у вас только язык повернулся сказать такое?! Ведь он был в доме один, когда нашли тело! И почему-то сбежал. Почему, если был невиновен? Ведь он не появлялся в Англии более года!

– Вот и остался бы где-нибудь подальше от британских берегов! – подал реплику третий. – Вряд ли найдутся желающие видеть его здесь.

– А я слышал, будто убийца проник в дом через окно с целью ограбления, – возразил четвертый. – Ведь стекло было разбито. Да и материалы следствия подтверждают, что именно взломщик пробрался в дом и убил отца Уоринга.

– Что за вздор, Кларенс! Ваша наивность просто удивительна! Именно Дьявол был заключен в тюрьму за убийство отца. И это неоспоримый факт! Никто бы не посмел посадить лорда без веских на то оснований.

Возбужденные голоса спорщиков еще долго долетали до слуха Ли, продолжавшей преследовать Уоринга. Она подумала, что тот вряд ли обращает внимание на все эти разговоры. Шел он, распрямив широкие плечи, с высоко поднятой головой. Щеголеватый пиджак был сшит по последней моде. Длинные изящные ноги придавали уверенность его походке. Было в нем что-то от ягуара – любимое сравнение ее лучшей подруги Дафны, которое она непременно использовала при описании героев своих щекочущих нервы повестей, романов и очерков. Ли любила ее опусы за их бесхитростные и в то же время волнующие сюжеты. К счастью, матушка не знала и половины того, что дочь почерпнула из произведений подруги.

Уоринг же казался Ли одним из героев, рожденных писательской фантазией Дафны. Настоящим человеком-загадкой!

На какое-то мгновение Уоринг задержался в дверях игорного зала. Казалось, он кого-то искал. Ли тоже остановилась. И тут мысль ее лихорадочно заработала. Не вовлечен ли он еще в какую-нибудь тайную аферу – например, очередное убийство? Или же дело касается любовницы, бросившей Уоринга, пока тот сидел в тюрьме, с которой он хотел бы вновь сойтись или же наказать неверную за предательство?

Все это так похоже на авантюрные опусы Дафны! Ли затрепетала от восторга и постаралась пробиться поближе к двум джентльменам, оживленно обсуждавшим ту же тему.

– На его руке остался длинный и глубокий шрам, доказывающий, что Уоринг разбил стекло, дабы представить все происшедшее обыкновенным ограблением, – говорил один из них. – Имение моего брата граничит с владениями Уоринга, а потому ему стали известны все подробности из самого достоверного источника – от местного констебля. Можете мне поверить!

– А шрам на руке? Что вы на это скажете?

– Может быть, шрам что-то и доказывает. Но куда важнее, что обвинение с него снято теми, кто информирован куда больше, нежели ваш брат!

– Ну что ж, пока Уоринг в отпуске. Но какие же крепкие нервы надо иметь, чтобы после всего явиться сюда как «и в чем не бывало!

Ли с тревогой заметила, что Уоринг собирается уходить. Она последовала за ним в игорный зал. Но он задержался там ненадолго, окинул рассеянным взглядом сидевших за покрытыми зеленым сукном столами любителей азартных игр и направился к входной двери.

Пока Ли, работая локтями, пробиралась через толпу сплетников, лакей уже услужливо открыл Уорингу дверь, и тот вышел на улицу. Экипаж поджидал у мраморных ступеней парадного крыльца.

Уоринг уселся на заднее сиденье, возница захлопнул за ним дверцу, взобрался на свое место и тронул поводья. Экипаж исчез за поворотом...

Ли сокрушенно вздохнула, подумав, что никогда больше не увидит этого человека.

Мужчина без лица еще долго стоял перед ее мысленным взором. Он являлся Ли в снах, был непременным героем ее фантазий, подчас нагоняющих страх. Все это продолжалось до тех пор, пока Броуди не встретила Карла Эндерса. Тогда ее маменька решила, что дочери пора выбирать себе мужа.