Бертрис Смолл - Плутовки

Чарлз раздраженно фыркнул:

– Любите? Значит, недостаточно хорошо знаете, если воображаете, будто Синару можно к чему-то принудить!

– О нет, мне это известно, милорд, но я знаю также, что она любит свою семью и сделает все, дабы угодить родным.

– Все, кроме согласия на замужество с герцогом Крэнстоном, – возразил Чарли, но уже не так резко. Его тон значительно смягчился, поскольку, как ни противно было признать, но стоявший перед ним молодой человек не лгал. Мало того, был искренне взволнован.

Жасмин подошла ближе, нагнулась и едва слышно прошептала сыну:

– Не говори ему, Чарли. Он наверняка ничего не знает.

Герцог ответил едва заметным кивком.

– Она не замужем?! – радостно вскричал Гарри Саммерс. Нотки облегчения в его голосе были почти ощутимыми. – В таком случае, пожалуйста, милорд, нельзя ли мне с ней увидеться?

– Ее здесь нет, – объяснил герцог.

– Но и при дворе тоже!

– Совершенно верно. Я согласился подождать до конца года, дав ей время забыть свою безрассудную страсть. Синара решила вернуться в дом своего детства, чтобы поразмыслить о будущем. До Хиллтоп-Хауса всего полдня езды верхом. Если завтра вы все еще не откажетесь от намерения жениться на ней, я укажу вам дорогу и пошлю с вами викария. И если ее сердце все еще принадлежит вам, Гарри Саммерс, советую обвенчаться немедленно, пока она не передумала. Я еще не видел, чтобы моя дочь добивалась чего-то с таким упорством, поэтому, ничего не попишешь, придется принять вас в семью, при условии, что она от вас еще не отказалась.

Он сделал знак маячившему поблизости слуге, который поспешил поднести поднос с двумя кубками вина. Герцог взял один и кивком велел гостю принять другой.

– Вам, разумеется, уже сообщили, что женщины нашей семьи сохраняют все свое богатство в единоличном владении? Вы должны подписать официальный отказ от всех притязаний на деньги жены, прежде чем я отпущу вас к Синаре.

– С радостью, милорд, – согласился граф, беря кубок.

– В таком случае счастья и удачи вам обоим, – объявил герцог, двумя глотками осушив кубок.

Его престарелая мать чуть слышно, но радостно вздохнула и краем глаза заметила, как сын поспешно скрыл улыбку.

Граф с удовольствием съел простой, но сытный деревенский ужин в компании герцога и его семьи и похвалил столовую, недавно пристроенную к дому. И с благодарностью принял предложение остаться ночевать. Какое блаженство – вновь оказаться в теплой спальне!

Он провел в дороге много дней и очень ценил возможность снова лечь в мягкую постель. Учитывая гостеприимство, оказанное ему в Куинз-Молверне, с гнедым скорее всего обошлись ничуть не хуже.

Он заснул, едва успев коснуться головой подушки.

А в это время его будущие родственники обсуждали новый, благословенный поворот событий, пока леди Мэйр мирно спала наверху. Чарли никак не мог понять, откуда мать узнала, что граф ничего не подозревал о будущем отцовстве.

– Он ни словом об этом не упомянул, – пояснила Жасмин. – И кроме того, страшно беспокоился, что ты найдешь другого жениха для Синары. Он считает тебя благородным человеком, Чарли. Благородный человек не вынудит беременную дочь обвенчаться с мужчиной, который не является отцом ребенка. Нет-нет! Граф Саммерсфилд не знает, что Синара ждет его дитя. А мы ему не скажем!

– Но почему? – удивилась Барбара. – Думаете, он расстроится? Рассердится?

– О нет. В этой ситуации его может расстроить только одно: если Синара пойдет под венец не с ним. Что бы она ни делала помимо этого, вызовет в нем один лишь восторг. Дело в твоей гордой дочери. Если она посчитает, будто граф сделал предложение только потому, что она в положении, ни за что не согласится стать его женой. Пусть лучше приедет без предупреждения и узнает о младенце от нее самой. Он действительно любит Синару и не позволит ей ускользнуть, особенно теперь, когда открыто признался в этой любви себе и всему миру, – мудро заключила Жасмин.

– Но может, сообщить ей о его приезде? – настаивал герцог.

Жасмин злорадно рассмеялась.

– Нет, сын мой. Ни за что. Пусть сюрприз получится взаимным, – объявила она и, встав с кресла, добавила: – А теперь, дорогие мои, я иду спать. День был длинным и утомительным.

Дождавшись, пока она медленно выйдет из зала, герцог обнял жену за пухлые плечи.

– Что же, дорогая, мама, как всегда, оказалась права, и все образовалось как нельзя лучше. Теперь только бы мои сыновья наконец соизволили жениться, и больше мне ничего не надо.