Ньевес Идальго - Черный Ангел

— Да, — засмеялась Келли. Алекс полусонно шевельнулся, выражая свой протест, и женщина тихо запела колыбельную. — До тех пор, пока какая-нибудь женщина, в которую он влюбится, не решит, что хочет узнать Старый Свет.

Мигель ничего не ответил, только пристально посмотрел в глубокие, голубые глаза жены, завораживающие его, и весело хмыкнул, представив своих друзей, попавших в сети любви, как и он. Мигель взгрустнул немного, вспомнив их совместные странствования плечом к плечу. Было жаль удаляться от них, но нужно было идти курсом, указанным Келли, придерживаясь ее кильватера, потому что она была его штурвалом, его парусами, фрегатом, на котором он будет плавать всю оставшуюся жизнь.

Келли положила сынишку в колыбельку и с бесконечной нежностью укрыла одеяльцем. Прежде чем она успела прикрыться, Мигель уже завладел ее грудью и ласкал ее. Келли шлепнула мужа по руке, но не прикрылась. Она очень хорошо умела читать огонь его зеленых глаз.

— Неужели ты не можешь подождать?

— Ты слишком соблазнительна для того, чтобы все повторить, и я доставлю тебе удовольствие достаточное, чтобы ты не сопротивлялась.

— Хвастун.

— Но ты же меня любишь, — Мигель поцеловал жену в шею, и она не сопротивлялась. — Правда?

— Немножко, — призналась она уже в его объятиях.

— Только немножко? — Мигель куснул Келли за ключицу. Его жадные руки затерялись под ее рубашкой, постепенно стягивая ее. — Лгунишка. Ты не можешь отрицать, что желаешь меня.

— Зазнайка…

— Я докажу, что не вру…

— Докажешь? — лукаво спросила она, уступая. Келли положила руки на грудь мужа, и ее пальцы чувственно ласкали его, пробежав по груди сверху вниз. — Докажешь еще раз сегодня ночью?

Мигель впился в ее губы, подхватил на руки и отнес в кровать.

В колыбельке завозился малыш.

— Алекс, ради всего святого, только не сейчас! — запротестовал Мигель.

Малыш пролепетал что-то, сунул палец в рот, пососал его и снова уснул. А Мигель де Торрес, бывший пират и капитан “Черного Ангела”, убедил свою жену, что он мог снова заниматься с ней любовью этой ночью, и всеми оставшимися в их жизни ночами.