Лесли Лафой - Пари с дьяволом

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Дарси, приближаясь к нему грациозной и летящей – как ей казалось – походкой.

– Раны побаливают и тянут, но я жив и твердо намереваюсь быстро поправиться. – Уголки его рта дрогнули. – А как вы себя чувствуете, мисс О'Киф?

Вот, значит, как? Мисс О'Киф? Дарси улыбнулась. Эйден слишком хорошо знает ее, понимает, что она старается соблюсти приличия, а потому нарочно поддразнивает ее. Что ж, ей нравились подобные состязания с Террелом. Они всегда увлекали Дарси и всегда хорошо кончались.

– Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду, когда говоришь, что твои раны тянут, – промолвила девушка, расправляя его простыню и одеяло. – Доктор сказал мне, что на руке останутся шрамы, но я уже могу почти свободно пользоваться ею. Натан сообщил, что с тобой захотят поговорить констебли?

– Да, – кивнул Эйден, – но беспокоиться не о чем, Дарси. Я, как и вы с Натаном, отвечу на все их вопросы, и на этом дело кончится. Оно, собственно, уже и так завершилось. – Подвинувшись, он освободил ей место и похлопал по кровати с такой знакомой Дарси лукавой улыбкой: – Садись рядом, составь мне компанию.

Дарси не хотела, чтобы он так легко выигрывал. Криво улыбнувшись, она уперлась руками в бока.

Террелу явно стоило больших усилий сдержать удивленную усмешку.

– Что тебя тревожит, Дарси?

– Итак, сначала я была «горячей девкой», а потом перестала ею быть, да? – спросила она, поднимая брови. – Твоя логика меня несколько смущает, но, что бы ты ни хотел сказать, я так или иначе была оскорблена.

На лице Эйдена появилось такое удивление и смущение, что на мгновение Дарси подумала о том, что и то и другое может быть искренним, но потом довольная усмешка выдала его.

– Извини. Но мои дальнейшие слова должны были показать тебе, что именно я хотел сказать.

– Никаких дальнейших слов не было, – заявила Дарси, подбирая юбки и залезая на кровать. Протянув здоровую руку, Террел помог ей. Дарси села на колени лицом к нему и продолжила: – Тебе еще повезло, что ты тогда потерял сознание, Эйден, а иначе схлопотал бы от меня второй удар по голове.

– Но я ведь не сказал ничего обидного? Готов поклясться, что не сказал.

– И что же в таком случае ты сказал?

– Что я люблю тебя. – Он произнес это уверенным тоном. После этих слов игра между ними обрела совершенно иной смысл.

– Нет, Эйден, – тихо промолвила Дарси, – ты ничего подобного не говорил, иначе я бы запомнила.

– Не знаю, не знаю! – поддразнил он ее. – В то мгновение я думал, что умираю, и решил, что просто обязан сказать тебе то, что ты хочешь услышать. Я счел это своим последним добрым земным поступком.

Эйден Террел отлично понимал, как Дарси хочется услышать эти слова, и само осознание того, что он способен видеть ее насквозь, наполняло его теплой радостью. Наклонившись вперед, она поцеловала его в губы. А потом, чуть отодвинувшись, произнесла:

– Мне не так уж важно было услышать от тебя слова любви, Эйден. В этом нет необходимости, потому что я вижу это признание в твоих глазах, чувствую это, когда мы занимаемся любовью. Этого довольно.

– Но не для меня. – Он погладил ее по щеке. – Не помню, когда это произошло, Дарси, но думаю, что с самого начала. Только я не понял, что со мной. Но когда я услышал твой разговор с Джулсом... Когда увидел нож у твоего горла... В тот момент я понял, что в жизни нет ничего более чистого и важного, чем моя любовь к тебе. Да, я люблю тебя.

– И я люблю тебя, Эйден. – На ее ресницах повисли слезы. – Так люблю...

– Прошу тебя, скажи, что это слезы радости.

Она смогла лишь кивнуть. Эйден привлек ее к себе и нежно поцеловал. Это был удивительный поцелуй, потому что он ознаменовал его возвращение к жизни, и сердцем Дарси поняла, что все их сомнения, боль и борьба были не напрасны, потому что они получили самую лучшую награду, о которой только могли мечтать. Когда поцелуй прервался, Дарси осторожно легла рядом с Эйденом и положила голову на его здоровое плечо. Ей хотелось лишь одного – всегда быть рядом с ним и провести целую вечность в его объятиях.

Несколько минут они просто лежали молча, а потом Эйден, поцеловав ее волосы, спросил:

– Когда ты поняла это, Дарси?

– Все сложилось из мелких кусочков, – ответила она, – как и мозаика с Джулсом, которую мы собирали вместе. С каждым мгновением, что мы были рядом, я отдавала тебе частичку своего сердца. Но до тех пор, пока ты не ушел из моей жизни, я не понимала, как много уже отдала тебе. А когда ты наконец показался у меня на пороге, я думала, что умру от счастья.