Джилл Барнет - Райский остров

– Может быть, он попросил у джинна, чтобы нас подобрало какое-нибудь судно?

– Я так не думаю. В церкви на лице его сияла довольная улыбка. Может, он попросил то, чего ему всегда недоставало?

Хэнк недоуменно уставился на нее.

– Чего?

– Теодор всегда хотел, чтобы у него был отец.

Он лукаво улыбнулся.

– И добился своего, только что он будет со мной делать?

– Лет тридцать будет висеть у тебя на шее.

Они рассмеялись, Хэнк нежно взял ее за подбородок и, глядя в глаза, тихо спросил:

– А ты, дорогая? Что ты собираешься со мной делать?

– Буду вешаться тебе на шею лет тридцать.

Хэнк расхохотался и крепко-крепко обнял ее. Она слегка отстранилась, одарила его улыбкой, о которой он мечтал, и прошептала:

– А что ты собираешься со мной делать?

Хэнк с готовностью стал расстегивать крючки на ее платье один за другим. Улыбка, другая, ласка, другая, сильнее забилось сердце, и платье куда-то соскользнуло. Он подхватил ее на руки и понес в постель.

– Я буду любить тебя, дорогая, лет тридцать.

Сан-Франциско , Калифорния

Шесть недель спустя

Особняк горделиво красовался на высоком холме над заливом. Вокруг дома, как ожерелье царствующей королевы, росли пышные кусты цветущей розовой бугенвиллеи. К дому вела мощеная дорога, вдоль нее росли старые ивы, густые ветви которых образовали навес, почти непроницаемый для дождя.

С южной стороны дома был разбит гигантский цветник, в центре которого находился фонтан. Струя воды била из пасти мраморного льва. В этом райском уголке среди дремлющих роз паслась коза с розовыми бантиками.

Внутреннее убранство дома отличалось изысканным вкусом. Мебель была в основном из черного дерева. Лестница и обшивка стен – из дорогих местных пород деревьев. Всегда такой тихий и величественный, дом в последнее время помолодел: наполнился детским смехом и гомоном.

Вот хлопнула задняя дверь, и гравий заскрипел под чьими-то быстрыми шагами.

Это Теодор бежал из дома по саду к скамье, на которой сидели Маргарет и Хэнк. Еще издалека мальчик прокричал, что дедушка Гарлан послал его за ними.

Хэнк схватил Маргарет за руку.

– Это уже ответ?

Она засмеялась:

– Ну что ты, еще недели не прошло, как мы подали апелляцию. Нет, это слишком рано.

Она встала и протянула ему руку. Когда они вошли в дом, Маргарет стала подталкивать Хэнка к кабинету отца, откуда доносились голоса.

Войдя первой, она вдруг остановилась почти на пороге, встретившись взглядом с сурово-серьезными глазами отца.

– Что такое?

Тот сразу взглядом указал на бумагу, которая была у него в руке, снял очки и положил их на стол. Потом посмотрел на Хэнка, сразу же выпустившего руку жены.

Еще не понимая, в чем дело, она переводила взгляд с отца на мужа и обратно, пытаясь понять то, что уже, кажется, было для них очевидным.

Она быстро подошла к отцу, он отдал ей документ. Маргарет бегло прочитала и подняла глаза на мужчин, находившихся в комнате.

– Но ведь это же приказ взять Хэнка под стражу. Очевидно, произошла какая-то ошибка. Во время слушания его отпустили под залог. Я думала, все улажено. Что происходит?

– Это мистер Корнелиус, Маргарет, от окружного прокурора.

Вперед вышел человек в черном, слишком длинном сюртуке.

– Французское правительство обратилось в Департамент юстиции, а те, в свою очередь, издали распоряжение, чтобы власти штата взяли мистера Уайатта под стражу до полного выяснения всех обстоятельств.

– Но он сдался добровольно, нам обещали, что его оставят под нашей опекой.

Мистер Корнелиус заговорил с ней, как с маленьким ребенком, которого гладят по голове и уговаривают, чтобы он не капризничал.

– Дело в том, что мистер Уайатт обвиняется в убийстве, и, кроме того, он совершил побег...

– Он не собирается скрываться от правосудия.

Помощник прокурора снисходительно улыбнулся:

– У меня нет сомнений, что вы говорите искренне, миссис Уайатт. Но вы его жена, и неудивительно, что французское правительство не склонно верить вашим словам.

– Я не только жена, я еще и адвокат, а вы, мистер Корнелиус, можете передать Департаменту юстиции, а также французскому правительству, чтобы они убирались ко всем чертям.

– Маргарет!

– Я обещала Хэнку, папа. Это какой-то бюрократический казус. Просто нонсенс!

Все это время Хэнк стоял, не проронив ни слова. Ее отец подошел к нему, положил руку на плечо и что-то сказал. Хэнк странно мигнул в ответ, ничем больше не показав, что расслышал хотя бы одно слово.