Аси Кубер - Опаленные страстью

– И тем самым испортить бал моему кузену Джеффри, который почти не отходит от леди Уинхелд, рыжей уродины с лошадиной мордой?

– Дорогая моя, у тебя явно дурное настроение, – заметила тетя, смеясь. – Что за выражения, так не пристало говорить леди, ты же не в конюшне своего поместья! Вдруг кто-нибудь тебя услышит. – И она опасливо посмотрела по сторонам.

Однако никому до них не было дела. Одни танцевали, другие подпирали стены вследствие того, что на них не пал благосклонный взор светских щеголей, третьи стояли группами, занятые разговором, а некоторые просто разглядывали танцующих. Все гости выглядели оживленными и веселыми, и на их лицах лежал отпечаток удовольствия. А вот Олимпии, похоже, этот бал ровным счетом ничего не дал, хоть она и приехала сюда, чтобы развлечься.

Леди Элизабет тяжело вздохнула и строго взглянула на свою сумасбродную племянницу, имевшую несчастье свалиться на ее бедную голову. Ах, если бы она не старалась угодить своему зятю лорду Вильяму Делфорду, маркизу Рейнд, отправившему к ней свою единственную дочь, то давно отослала бы Олимпию назад. Ей совсем нелегко было выводить в свет свою племянницу, страдая сильной отдышкой.

– Не думаю, чтобы нас услышали, тетя Элизабет. Все же заняты героем бала, – с усмешкой отрезала Олимпия, заметив толпу пестрых юбок, немедленно обступившую появившегося в бальном зале затворника.

Графиня Доз не расслышала ее последних слов и вновь предложила:

– Если ты плохо себя чувствуешь, Олимпия, мы можем вернуться домой.

– Тетя Элизабет, уверяю вас, я вполне здорова, чтобы выдержать еще один вечер для Джеффри, – слишком торопливо возразила та, не отрывая взгляда от герцога Ормонда.

– Дорогая моя, вполне в твоем духе думать о других, – улыбнулась леди Элизабет, ошибаясь на ее счет. – Но когда же ты сделаешь окончательный выбор? Маркиз Рейнд будет крайне недоволен, если ты и в этот сезон не выберешь себе мужа.

– Успокойтесь, милая тетушка. До конца сезона еще две недели. Стало быть, у меня предостаточно времени, чтобы сделать свой выбор.

– Прекрасно, иначе твой отец, потеряв терпение, отзовет тебя в ваш родовой замок в Кембридже. Или же заточит в дальнем поместье Делфорд-Холле. Ты этого хочешь, милочка?

«О-о-о… Это было бы ее наказанием, – пронеслось у тети в голове, – тогда она не казалась бы столь высокомерной красавицей, что немало озадачивает джентльменов. Но, несмотря на ее чрезмерную холодность, за ней настойчиво увивались столичные кавалеры… Этому, надо полагать, было одно объяснение – слишком богатое приданое».

Леди Элизабет Клейторн хорошо знала, как умела Олимпия своей ядовитой насмешкой охладить пыл слишком назойливого поклонника, навсегда отбив у него охоту ухаживать за ней. Это сильно огорчало тетю. Она неоднократно журила свою племянницу за ее колкость в беседах с молодыми людьми. Хорошо зная её, графиня опасалась, что та никогда не сделает решительного шага.

Поэтому она сухо бросила:

– Советую тебе, дорогая племянница, все же не тянуть с выбором жениха.

– Две недели – немалый срок, к вашему сведению, – с холодной улыбкой выдавила девушка.

– Сомневаюсь, милая. Если ты не сделала этого за три года, то что можно говорить о каких-то ничтожных двух неделях?

– Обещаю, тетя Элизабет, что к концу сезона я непременно познакомлю вас с рыцарем моего сердца, – заявила девушка, пряча усмешку.

– Надеюсь, это будет не рыцарь из сказки, – недовольно проворчала леди Клейторн, окинув Олимпию недоверчивым взглядом.

От тети на укрылась невыразимая скука, написанная на лице племянницы. И в самом деле, Олимпия внезапно почувствовала беспричинную тоску. Бал, в начале обещавший быть весьма занимательным по случаю присутствия здесь таинственного затворника, быстро надоел ей. Герцог Ормонд, только появившись в бальном зале, тут же исчез от жадного взора толпы. Не видя перед собой предмета общего любопытства, Олимпия невероятно скучала, даже находясь в самой гуще привилегированного общества. Без него все вокруг казалось ей рутинным и чересчур однообразным. Даже шутки и остроты, утратив свою первоначальную новизну, до невозможности приелись молодой особе.

Олимпия, стоя в бальном зале и равнодушно взирая на окружающих, вскоре так заскучала, что почти обрадовалась, когда к ней подошел молодой и красивый лорд Роджер Стенхоп, граф Денби, один из самых завидных женихов в Англии, которого она отличала более других.

И, едва он предложил ей совершить небольшую прогулку, девушка немедленно взяла предложенную руку и, переглянувшись с тетей, царственно удалилась с ним под завистливыми взглядами уязвленных особ, присутствовавших на ярмарке невест.