Валери Боумен - Пари с герцогом

– Хм… А мне и впрямь нравится эта идея. – Клейтон сделал большой глоток эля. – Обожаю интригу, не говоря уж о моей любви к экспериментам. Ну как, Кендалл, согласен?

Лукас поднес кружку к губам и, осушив одним глотком, утер рот тыльной стороной ладони.

– Если уж сам маркиз Беллингем, шпион его величества, готов пойти на эту авантюру, то как я могу отказаться?

Рис принял из рук барменши очередную кружку с элем, подбросил в воздух монету – чаевые девушке, – игриво улыбнулся и вернулся к разговору.

– Лично я так заинтригован, что намерен не только наблюдать за представлением, но и поставлю крупную сумму на успех предприятия, причем для вас обоих. Согласны на пари?

Белл закатил глаза.

– Герцог Уортингтон в своем репертуаре.

– Может быть, но согласись: это пари действительно очень соблазнительное. – Рис кивком указал на Кендалла. – Скажем, пять сотен фунтов на то, что вас обоих не больше чем за неделю разоблачит какая-нибудь востроглазая мамаша.

– Принимаю ставку! – заявил Клейтон, подняв палец. – Полагаю, Уортингтон, ты будешь присутствовать как гость?

Кендалл фыркнул так громко, что не услышал ответ Риса.

– Разумеется, как гость. Наш приятель Уорт в жизни не сошел бы за лакея. Да он и ночи не продержится в образе.

Рис выпрямился и, расправив плечи, заявил:

– Я считаю это оскорблением. Если вы, шпион и пьянчуга, думаете, что с этим справитесь, то я уж точно могу.

Клейтон надул щеки и покачал головой, стараясь не встречаться с Рисом взглядом.

– Хм… Я вот не уверен, что готов согласиться с тобой, старина.

Рис скрестил на груди руки и недовольно посмотрел на друга.

– Ты что, и правда думаешь, я не сумею?

– Более того: уверен, – признался Клейтон, сконфуженно улыбаясь. – Если действительно придется играть роль слуги и выполнять настоящую черную работу, ты не справишься.

Рис перевел взгляд на Белла.

– Ты тоже так считаешь?

Неужели друзья и в самом деле столь невысокого мнения о нем? Он знал, что репутация у него не ахти, но не могут же самые близкие так плохо его знать… А может, он и правда такой никчемный, что не в состоянии поработать слугой какие-то две недели?

Белл покачал головой.

– Ни единого шанса! Прошу прощения, ваша светлость, но слишком уж вы привыкли, чтобы обслуживали вас, чтобы обслуживать других.

– Зато я знаю, как это следует делать правильно, – возмутился Рис, окончательно выходя из себя.

Кендалл фыркнул.

– Боюсь, знать, как надо прислуживать, и делать это самому, не одно и то же.

Рис аж задохнулся от негодования: каков лицемер!

– Да ты же сам чертов граф! С чего ты взял, что сможешь выполнять обязанности лакея?

– Хоть я и граф, но мне не привыкать к труду. Я провел много лет на флоте, где выполнял любую черную работу – к примеру, щипал паклю или вычищал червей из галет. И это еще не самые неприятные дела по сравнению с некоторыми другими, – ответил ему Кендалл.

Рис так саданул ладонью по столу, что подпрыгнули кружки.

– Отлично! Тысяча фунтов за то, что я тоже продержусь две недели в качестве слуги, вернее – дольше любого из вас.

– Ну и кто в конечном счете ненормальный? – спросил Клейтон, вскинув брови.

– Я совершенно серьезно, – повторил Рис. – Тысяча фунтов, джентльмены. Кто принимает ставку?

– Я, – ответили все трое в унисон.

Герцог Уортингтон поклялся себе, что выиграет это пари, даже если это будет его последним делом на земле.

Девон, август 1814 года

Загородное имение виконта Клейтона

Хвала Иисусу, он все-таки сбежал из дома. Миссис Котсуолд, экономка Клейтона, могла становиться драконом, если понадобиться.

Получив задание поднатаскать трех аристократов, чтобы смогли сойти за прислугу в доме Клейтона, энергичная дама взялась за них еще в Лондоне и продолжила здесь, за городом. Имей Рис хотя бы малейшее представление о суровой дисциплине и пристальном наблюдении, под которым окажется в роли слуги, вряд ли захотел бы принять участие в «эксперименте» (как нравилось называть это предприятие Клейтону). Но поскольку ставку он уже сделал, отступать было поздно, как бы ни зверствовала миссис Котсуолд. Кроме того, сама сумма, которую Рис поставил, не давала возможности отступиться, даже если экономкой у Клейтона была бы сама горгона Медуза.

Они даже название дали своему маленькому эксперименту: «Клуб лакеев». Это придумал Кендалл, хотя и не всем им предстояло играть роль лакеев. В Лондоне, когда на Рисе подгоняли ливрею, он заявил, что намерен выступить в роли конюха. Сначала Кендалл воспротивился этой идее, но потом Белл сообщил, что намерен освоить навыки камердинера. Видимо, в этой должности маркиз мог гораздо ближе подобраться к тем гостям, что вызывали подозрение и требовали постоянного наблюдения.