Елена Тюрина - Наследники графа. Кристиан

Хотя, по правде сказать, сам отпрыск сегуна тоже совсем не жаждал жениться. Юкайо было уже почти 20, и он был умелым воином. А про юную невесту, которую готовили для него в Канадзаве, отзывался с пренебрежением.

– Зачем мне жениться, отец? Канадзава ведь и так уже наша.

– Она наша только потому, что я пожелал этого! – взревел Токугава, заставив вздрогнуть слугу, поднесшего им фрукты. – Раньше она принадлежала Иоири!

– Тогда отдай мне Канадзаву в безраздельное владение вместе с этой девкой! У меня будут земли, и я покажу тебе, каким могу быть правителем!

– Нет, иначе ты начнешь претендовать и на остальные территории, – отрезал сегун. – А девчонка… Она нарожает тебе детей, и твой первенец станет наследником всех наших земель, в том числе Канадзавы. Ее жители до сих пор бунтуют. Но эта провинция будет нашей, а не Иоири, навсегда! …А если выяснится, что эта сучка, чьего отца я собственноручно приколол к полу мечом, не чистая голубица, мы убьем ее. Я объявлю о том, что она не девственница, жителям провинции и сделаю Канадзаву своими владениями в качестве компенсации.

Не зная о том, какие споры ведут о ней самой и о бывших владениях ее отца ее жених с сегуном, Мана шла мимо фруктовых деревьев, собираясь вернуться в дом. Тем более что старая служанка Фо уже дважды ей махала, умоляя подойти ближе, поскольку передвигалась женщина с большим трудом. Должно быть, госпожа Кин желает ее видеть или готов обед. В любом случае Мане пора заканчивать прогулку. Но в тот момент, когда девушка оказалась в самой глубине сада, и была почти со всех сторон окружена деревьями, в ствол одного из них впилась, упруго задрожав, стрела. Ничуть не испугавшись, а, напротив, с радостным предчувствием Мана подошла к этому дереву. К древку стрелы был примотан маленький клочок бумаги: «Приходите вечером к дальней живой изгороди. Записку уничтожьте».

После ужина, как только приличия позволили покинуть госпожу Кин, Мана, одетая в домашнее кимоно, схватила цветную накидку, чтобы не продрогнуть осенним вечером, и отправилась на свежий воздух. Чем дальше она отходила от дома, тем более ускорялся ее шаг. И вот она уже стремглав неслась к живой изгороди в самом конце сада. При этом ее кимоно и накидка развивались так, что девушка становилась похожа на яркую диковинную птичку.

Мана знала, в каком месте можно протиснуться между ветками кустарников и оказаться на той стороне. Она так и сделала. Когда кто-то осторожно коснулся ее плеча, повернулась, и невольно вскрикнула от изумления.

– Ихара!

Это действительно был он. Кажется, так много времени прошло с того момента, когда люди Токугавы увели его ночью из дома гейши… Мана потеряла всякую надежду на то, что они когда-нибудь увидятся.

Смеркалось, поэтому их, укрытых побуревшей листвой деревьев, никто не мог заметить.

– Где ты был? Что пережил за это время? Почему не отправился в Европу? – в волнении спрашивала девушка, рассматривая бывшего самурая своего отца.

Тот был во всеоружии, как и положено воину. И вряд ли он явился сюда пешком, наверняка где-то поблизости был привязан его конь.

– Не важно, – коротко сказал Ихара.

И спросил, как все это время жила она.

– Я очень несчастна, Ихара, мне нечего ждать от жизни.

– Я так и д-думал… Я виноват во всем!

– Спаси меня, спаси от участи быть женой этого ненавистного человека!

За тем, чтобы выручить ее, он и приехал. Касэн считал себя обязанным помочь дочери умершего господина. Видя, как он задумчив, Мана решилась.

– Все, что я могу предложить взамен – моя невинность, – вдруг выпалила она.

От шока, что осмелилась такое сказать, Мана задрожала, будто от холода. Самурай отшатнулся, взглянув на нее, как на безумную.

– Ты с ума с-сошла! – воскликнул он и даже несколько раз запнулся от возмущения. – Н-нет.

Такая его реакция даже задела ее, как женщину. Она хотела как-то ответить, но будучи еще слишком юной, не знала, как это сделать.

Касэн снова задумался.

– Понимаю, я для тебя обуза, – промолвила тихо Мана, отвернув лицо в сторону. Трепетавшая на ветерке прядь волос слегка касалась ее впалой щеки.

– Даже если сбегу отсюда, я не знаю, куда мне идти. Меня найдут везде. Сначала я хотела отомстить Токугаве. Но что я могу против него? На моей стороне никого нет.

Ихара поглядел на нее с жалостью и еще с невольным уважением. Было очевидно, что его сердце дрогнуло. Раньше ему эта вертихвостка казалась почти ребенком. А теперь видел, что мыслит она совсем по-взрослому, не как избалованная дочь правителя.