Оксана Чекменёва: Глаза цвета шоколада

Дальше он действовал чисто инстинктивно, не думая. Под ноги первому из преследователей полетела бутылка скотча тридцатилетний выдержки, которую Фолкнер держал в руках. Столкнувшись с поверхностью перрона, она буквально взорвалась, окатив преследователя дождём из брызг и осколков. Машинально отшатнувшись, тот врезался в своего приятеля, и оба здоровяка кубарем покатились по перрону. «Напиться не удастся», — мелькнуло в голове у Фолкнера, в то время как набирающий скорость поезд начал обгонять парнишку, так и бегущего вдоль состава.

Вцепившись одной рукой в дверную раму, Фолкнер высунулся наружу, дождался подходящего момента и, схватив мальчишку за шиворот, потащил его в своё купе. Почувствовав чужую руку, ребёнок задёргался, вырываясь, и в какой-то момент Фолкнер едва его не упустил, но всё же, каким-то чудом, удержал. Упираясь в дверную раму, он дёрнул изо всех сил, и от рывка они оба ввалились внутрь вагона и рухнули на пол купе. Быстро вскочив, мальчишка забился в угол, испуганно оглядываясь по сторонам. Фолкнер встал медленнее, приземление было не самым мягким, но никаких особых травм он вроде бы не получил, разве что ныл локоть, ушибленный при падении. Высунувшись в распахнутую дверь, мужчина увидел, что преследователи все ещё бегут за поездом, хотя уже безнадёжно отстали. Пожав плечами, Фолкнер закрыл дверь и оглянулся на спасённого мальчишку.

— Ты как, парень, не ушибся?

— Нет, — помотал тот головой, видимо, уже поняв, что был схвачен вовсе не своими преследователями. — Спа… спасибо, сэр.

— Не бойся, они отстали. Может, расскажешь, почему они гнались за тобой?

— Вы всё равно не поверите, — мальчик отвёл глаза, в его голосе звучала совсем не детская горечь. Потом он взглянул прямо на Фолкнера. — Но я не вор!

— Верю.

— Правда?

— Они не кричали: «Держи вора!», — усмехнулся Фолкнер. — А, может, всё же попробуешь рассказать? Вдруг я поверю, а? Кстати, как тебя зовут-то, парень?

— Сэмми Вин… Винтер.

— Что ж, очень приятно, Сэмми. Я — Калеб Фолкнер, — он протянул руку, мальчик робко подал свою в ответ. — Может, пересядешь на диван? Поверь, на нём намного удобнее, чем на полу.

— Мне, наверное, лучше уйти, пока меня не заметил проводник, — вставая, сказал Сэмми.

— И куда ты пойдёшь, парень? Если ты не заметил, поезд идёт полным ходом.

— В вагон третьего класса. Я заплачу проводнику за билет. Я так и хотел сделать, но Ридли меня заметил.

— Ты когда-нибудь бывал в вагоне третьего класса? — Мальчик помотал головой. — Вот там тебе как раз и придётся сидеть на полу, раз уж не успел к прибытию поезда и не занял себе место на лавке. Оставайся здесь, второе место свободно.

Спроси кто-нибудь сейчас Фолкнера, почему он предложил незнакомому мальчишке остаться в своём купе — он не смог бы ответить. Это был порыв, сродни тому, что заставил его бросить бутылку в преследователей и втащить мальчишку в поезд. Он испытывал какое-то странное возбуждение — впервые за десять лет он чувствовал что-то иное, кроме скуки, равнодушия или раздражения. Этот мальчишка словно заворожил его, бросив мимолётный взгляд своих огромных глаз цвета шоколада.

— У меня не хватит денег на билет первого класса, — со вздохом произнёс Сэмми, печально глядя на удобный диван и, видимо, сравнивая его с перспективой провести ближайшие сутки на полу в вагоне третьего класса. Фолкнер слегка сгустил краски — если мальчишка оплатит проезд, то кусок скамьи для него, скорее всего, найдётся. Но ему очень не хотелось, чтобы тот уходил.

В этот момент дверь, ведущая в коридор, отъехала в сторону, и в купе заглянул кондуктор.

— Господа, прошу предъявить ваши билеты.

— Не успел, — прошептал Сэмми, вскочив с пола и растерянно оглядываясь, словно ища пути к отступлению.

— Да, пожалуйста, — Фолкнер спокойно достал из внутреннего кармана сюртука два билета и протянул их кондуктору. — Сядь, Сэмми, не маячь.

Внимательно рассмотрев билеты, кондуктор бросил слегка удивлённый взгляд на мальчика, чья одежда никак не вязалась с обстановкой купе первого класса.

— Какие-то проблемы? — холодно поинтересовался Фолкнер, приподняв бровь.

— Никаких, сэр, — поклонившись, кондуктор вернул билеты мужчине и исчез, пожелав перед этим: — Приятной поездки.

— Теперь ты можешь сесть, наконец, — хмыкнул Фолкнер, поскольку Сэмми так и стоял всё это время. Тот послушно и с заметным облегчением опустился напротив него, но тут же вновь подскочил.