Конни Мейсон - Невеста Льва

— Нет, вам нельзя туда входить! — в ужасе воскликнула монахиня, но ее слова только раззадорили Лайона.

Он решил во что бы то ни стало выяснить, что происходит.

— Почему нельзя? — с наигранным недоумением спросил он, изогнув бровь. — Это же часовня. Может быть, я хочу помолиться!

Монахиня побледнела.

— П-помолиться? — заикаясь, растерянно переспросила она. — Но ваше присутствие в часовне сейчас… нежелательно.

Не обращая внимания на слова женщины, Лайон вошел в часовню. Алтарь освещала сотня мерцающих свечей. Присмотревшись, он разглядел сцену, достойную ада. Толпа одетых в черное монахинь сгрудилась вокруг жертвы. На полу стояла маленькая коленопреклоненная женщина в сером одеянии. Ее голова была покрыта куском белой ткани. Несчастная содрогалась от ударов, сыпавшихся ей на спину. В роли палача выступала сама настоятельница, ловко орудовавшая палкой. Судя по всему, она наслаждалась своей властью. Монахиня, которую избивали, не проронила ни слова, не издала ни единого крика. Лайон почувствовал жалость к этой несчастной, беззащитной женщине, с которой так жестоко обходились. Лайону стало интересно: за какое прегрешение ее так сурово наказывали?

Однако он не имел никакого права вмешиваться в дела обители, поэтому не стал задавать лишних вопросов. Повернувшись, Лайон хотел уйти, но на пороге почему-то обернулся. В этот момент с головы стоявшей на коленях послушницы соскользнул белый плат, и он увидел лицо жертвы. Лайон чуть не вскрикнул от удивления, узнав в женщине с пепельными волосами свою жену. Да, это была повзрослевшая Ариана Краймер! Сдержанное выражение ее худого, бледного лица поразило Лайона.

Они не виделись пять лет, но, несмотря на это, Ариану можно было легко узнать. Ее лицо врезалось в память Лайона. Он помнил эти высокие скулы, упрямый подбородок, полные чувственные губы, изумрудно-зеленые глаза, роскошные волосы.

Лайон с недоумением взглянул на настоятельницу.

— Стойте! — крикнул он, и его голос отозвался гулким эхом под сводами тускло освещенной часовни.

Занесенная над Арианой рука настоятельницы, сжимавшая палку, застыла в воздухе. Взгляды всех присутствующих обратились к Лайону, который решительным шагом направился к Ариане.

— Лорд Лайон… — испуганно промолвила настоятельница, опуская руку.

Лайон был очень влиятельным землевладельцем, которого поддерживал король Вильгельм, с ним было опасно ссориться.

— Что привело вас в нашу скромную обитель? — немного придя в себя, спросила настоятельница. — Вам нужно было подождать меня в комнате для гостей. Привратница понесет наказание за то, что небрежно отнеслась к своим обязанностям и впустила вас сюда.

— Мадам, меня интересует прежде всего, что здесь происходит, — перебил ее Лайон. — Что за экзекуцию вы устроили моей жене?

Ариана подняла глаза на Лайона. Она страдала от острой боли в спине и плохо соображала. До ее сознания с трудом дошло, что в часовню неожиданно явился ее муж. В этот момент он казался ей чудесным спасителем, избавителем от мук. От мерцающих свечей на его доспехах играли блики. Он был разъярен поступком настоятельницы, осмелившейся поднять руку на его супругу.

Закрыв глаза, Ариана начала раскачиваться из стороны в сторону. На нее снизошло пророческое видение. В последние годы, в монастыре, ее дар редко проявлялся. Дрожь охватила Ариану, и перед ее мысленным взором появился Лайон в образе сметающей все на своем пути бури. Он был сродни природной стихии — ветру, дождю или молнии, жестокий и бескомпромиссный в своей свирепости. Ариана видела, что для такой мощной, всепобеждающей силы не существует преград.

Увидев, как сильно побледнела Ариана, Лайон подхватил ее на руки, не дав упасть на каменный пол. Она вскрикнула, когда он невольно дотронулся до ее избитой спины, и затихла. Открытые глаза Арианы казались остекленевшими. Ее взор заволокло туманом, и сквозь этот туман она видела Лайона, погружающегося в темноту. Затем на нее глянули глаза ухмыляющейся Смерти, и Ариана лишилась чувств.

— Черт возьми, вы убили ее! — вскричал Лайон. — Ее руки холодны как лед, и она закатывает глаза! Ариана умирает!

— Не волнуйтесь, милорд, — поспешила успокоить его настоятельница. — Это просто один из приступов, такое часто случается с вашей женой. Она скоро придет в себя.

— Так, значит, Ариана больна? — спросил Лайон.

Теперь он раскаивался в том, что отдал жену в монастырь. Лайона терзали муки совести. Он полагал, что здесь Ариана будет находиться в полной безопасности, а оказалось, что ее в святой обители подвергали суровым наказаниям и довели до нервного расстройства.