Арина Теплова - Крепостная

Груша, видя, как трудно Андрею, хотела помочь мужу и заводила с ним разговоры о том, чтобы самой устроиться на работу. Елагин был категорически против. Он боялся, что, если не будет сидеть дома, скрытая от посторонних глаз, она сможет встретить другого мужчину, знатнее, интереснее и богаче его. Жгучая ревность не давала покоя Елагину, но он скрывал свои темные мысли от жены. Все разговоры Груши с мужем о работе заканчивались скандалами. Груша не понимала, почему Андрей так непреклонен, ведь она всего лишь хочет помочь ему. Елагин заявлял, что устроится на вторую работу, но Груша в ужасе отвергала это предложение. Он и так работал по четырнадцать часов в сутки шесть дней в неделю. Когда же он сможет уделять время им с Анечкой, если будет еще больше работать? Правда, однажды Андрей проговорился, что боится потерять Грушу и поэтому не разрешает ей работать. Она же, обрадованная тем, что наконец поняла, что стояло за отказами Андрея, успокоила его, сказав, что, кроме него, ей не нужен ни один мужчина.

Елагин немного остыл в своей ревности и скрепя сердце разрешил жене искать работу, и то потому, что они были все в долгах. Долгое время Груша пыталась найти место гувернантки или няни и только через несколько месяцев устроилась на службу к графу Адлербергу, в гувернантки к его внучке. Спустя несколько месяцев Елагины смогли рассчитаться с долгами.

Сегодня был день именин жены графа, Марии Васильевны, оттого в дом уже с утра тянулись бесконечные визитеры с поздравлениями. Увидев графиню около фуршетного стола в гостиной, Груша немедля направилась к ней, не обращая внимания на нескольких знатных дворян, которые сидели на диванах в комнате.

— Мария Васильевна, вы не видели Машеньку? — спросила Груша. Графиня улыбнулась молодой женщине и сказала:

— Она недавно выбежала отсюда, вроде в сторону сада.

— Спасибо, — ответила Груша и направилась к двери, не поднимая глаз.

Она прекрасно знала, что надо поскорее выйти из гостиной. Молодая женщина и зашла-то сюда только из-за необходимости разыскать непослушную девочку. За то время, что она служила в доме Адлербергов, уже несколько раз знатные дворяне делали Груше недвусмысленные намеки и предлагали деньги за благосклонность. Но молодая женщина избегала подобных разговоров, отвечая, что любит своего мужа и будет верна ему.

Константин приехал с визитом к графине Марии. Сидя в бархатном зеленом кресле, он уже полчаса спорил с господином Юшковым о проблемах крепостной реформы. Эта животрепещущая тема не давала покоя Урусову. С досадой князь был вынужден признать, что в эту пору он не мог, как прежде, силой вернуть Грушу в поместье и подчинить своей воле.

— Ну и зачем им эта свобода? — спросил недовольно Урусов у Юшкова.

— Как же, теперь крестьяне сами могут выбирать, где им жить и что делать.

— Семьдесят процентов моих крестьян у меня в долгу и вряд ли смогут когда-либо покинуть свои деревни, поэтому и будут жить по-старому. Этот закон весьма глуп и, как всегда, ни к чему не приведет.

Константину было глубоко наплевать на крестьян, в эту секунду он думал лишь о девушке, которую уже не сможет силой удержать при себе.

Дверь отворилась, и в гостиную вошла светловолосая изящная молоденькая женщина в простом платье, которая быстро направилась к графине. Урусов, едва начав предложение, резко замолчал и смертельно побледнел. Юшков, увидев, что князь немигающим взглядом смотрит на гувернантку графа, тихо сказал:

— Хороша ягодка. Но вы знаете, князь, ее деньгами не купишь, сам пробовал.

Константин не верил своим глазам. Он так долго искал ее, нанимал лучших сыщиков, не раз ездил на опознания, и вся зря. А сейчас вот так просто увидеть ее здесь, в гостиной, совершенно не ожидая этого, было для князя подобно грому среди ясного неба. Пока Груша разговаривала с графиней, Урусов, ошеломленный, жадно рассматривал девушку, с прискорбием признавая, что она стала еще прекраснее, чем он помнил ее. Сейчас она была одета в строгое темно-синее платье с глухо застегнутым воротом. Светло-медовые волосы были собраны в пучок на затылке и переплетены косой в тугой узел. Но это все нисколько не умаляло ее волшебной красоты.

Груша направилась к выходу. Но какое-то внутреннее чувство заставило девушку поднять глаза и посмотреть в ту сторону, где сидели несколько знатных дворян. Предчувствие не обмануло. Константин Николаевич Урусов, застыв с бокалом шампанского в руке, пораженно смотрел на нее. Вдруг князь вскочил на ноги, невольно выронив из рук бокал.