Люттоли - Саракамуш

Рипсиме подошла и обняла Изу за плечи.

– Дорогая моя, хватит ждать. Он снова обидит тебя. Не надо…

Иза высвободилась из рук матери.

– Я буду ждать! – с решимостью повторила она.

Все трое принялись её уговаривать уехать. Они делали это со всем усердием и приводили десятки доводов в пользу такого решения.

– Нет!

В голосе Изы прозвучала столько решимости, что все трое одновременно замолчали.

– С ним случится несчастье, – в слезах закричала Иза, – я никуда его не отпущу. Я чувствую это, мама. Чувствую. Я чувствовала это, когда была в имение и даже тогда, когда он обнимал эту девушку. Я знала, что крёстный говори правду, но чувствовала, что он уходит, уходит навсегда. Всё во мне кричало «иди и останови его», но я не поверила своим чувствам, как тогда…когда обвинили моего Андро. Больше такого не будет никогда. Никогда.

Иза замолчала и вытерла слёзы.

– Я буду ждать!

В это время к ним мальчишка в дырявых штанах и спросил, кто из них «Орловский».

– Я! – с удивлением разглядывая мальчика, ответил штабс-капитан Орловский.

– Саракамуш дал мне денег и сказал, подожди два часа, а потом передай Орловскому, что я уехал!

– Иза! Иза! Иза!

Граф Шаповалов, Рипсиме и штабс-капитан Орловский одновременно бросились вслед за Изой.

Иза бежала по улице, выкрикивая одно слово «Андро». Она бежала до тех пор, пока не рухнула без сил и не потеряла сознание.

Яркое солнце освещало череду горных вершин сплошь покрытые снегом. Издали они весьма напоминали людскую толпу, состоящую из детей, подростков и взрослых, стоявшую на извилистой дороге.

То и дело раздавался отдалённый глухой шум канонады. И когда это случалось из редких хижин расположенных большей частью у подножья гор появлялись мужчины и женщины. Почти все они прикладывали руку ко лбу и с тревогой всматривались вдаль, пытаясь высмотреть признаки надвигающейся беды.

В одном из таких горных селений и расположились части первой гренадёрской дивизии. В основном здесь находился лазарет и тыловое обеспечение. Даже не зная сего факта, можно было сделать вывод по торопливо снующим санитарам и обилию гружённых подвод.

Возле одной из таких подвод стоял… унтер-офицер Краснов. Это был то самый Краснов. Граф Шаповалов оказался прав. Он отделался относительно легко по сравнению с братьями Ванандаци. Рудольфа приговорили к пожизненному заключению, а Виктора и Альберта к десяти годам каторги. Краснова разжаловали в унтер-офицеры, уволили со службы и отправили в первую гренадёрскую дивизию, где ему предстояло искупить свою вину.

Краснов затягивал уздечку, когда раздался зычный голос:

– Унтер-офицер Краснов принесите воды!

Сплюнув сквозь зубы, Краснов отошёл от лошади и направился к обветшалому деревянному строению. Вдоль стены этого строения стояли десятки пустых вёдер. Прихватив два ведра, он направился в сторону маленького ручейка, который находился не более чем в пятидесяти шагах от селения.

Маленький ручеек сплошь и рядом окружали почерневшие камни. Присмотрев плоский валун, Краснов встал на четвереньки и зачерпнул ведром воды. Он поставил полное ведро рядом с собой и сразу же взял второе ведро. Но едва не выронил его в воду, когда рядом с ним раздался негромкий голос.

– Можно воды?

Краснов резко обернулся. Шагах в пяти от него восседал поручик на белом коне чистейших арабских кровей. Лошадь с первого взгляда восхитила Краснова, поэтому он не обратил особого внимания на поручика.

– Прошу, ваше благородие! – Краснов поспешно зачерпнул воды во второе ведро и понёс его в сторону поручика.

Передавая ведро, Краснов мельком взглянул на лицо поручика. Взглянул и замер. Ему померещилось или это действительно…тот самый Андро?

Поручик жадно выпил воды из ведра, потом с молчаливого согласия Краснова поставил его перед конём. Пока конь жадно пил воду, Краснов самым внимательно образом рассматривал лицо поручика и всё больше убеждался в верности своей догадки. Это был Андро, которого он отправил на пожизненную каторгу. Но как он мог здесь оказаться? Да ещё и в чине поручика? Сбежал из каторги? Невозможно. И ту в голове Краснова вспыхнула мысль о дяде. Он заскрежетал зубами. Конечно, – этот старый сентиментальный болван освободил Андро и наверняка отдал ему всё, что принадлежало Краснову. Не бывать этому! – с внезапной злостью думал Краснов, кивая головой в ответ на благодарность.

Он следил за тем как Андро садиться в седло и трогается с места. Глядя ему вслед, Краснов с глубокой ненавистью прошептал: