Луиза Аллен: Покорить маркиза [litres]

– Луциан, что ты делаешь? – Она с удивлением смотрела, как муж отбросил шляпу и перчатки и теперь старается справиться с сюртуком.

– Если помнишь, мы ни разу не занимались любовью в движущемся экипаже, хотя я неоднократно и очень ярко представлял себе этот процесс, но теперь…

– Теперь на мне шикарное платье, самый тесный в мире корсет и знаменитые желтые бриллианты – семейная реликвия Кэнноков. Ой!

Луциан весь скрылся под ее пышными юбками.

– И еще самые сексуальные подвязки, что я с радостью подтверждаю. – Его длинные ловкие пальцы уже делали восхитительно порочные вещи, губы и язык не отставали. Теперь, после месяца семейной жизни Луциан очень хорошо изучил ее тело и реакцию на ласки и использовал свои знания, чтобы постоянно держать ее или в возбуждении, или в состоянии удовлетворенной пресыщенности.

Сара непроизвольно вцепилась обеими руками в его волосы, испортив очень красивую прическу. Почувствовав приближение оргазма, она сняла новые лайковые перчатки и вцепилась в них зубами, чтобы не испугать кучера своими криками. А когда она пришла в себя, Луциан уже целовал ее губы и шею, платье оказалось спущенным до талии, а сама она никак не могла – вот досада! – вытащить рубашку из его брюк. В этот момент экипаж подпрыгнул на очередном ухабе, они оба свалились с сиденья, причем Сара оказалась снизу.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спросил Луциан.

– Никогда не чувствовала себя лучше, – заверила Сара и тут же убедилась, что бывает еще лучше.

Луциан совершенно непостижимым образом справился с ее намертво перепутавшимися юбками и своими брюками и оказался внутри ее. На некоторое время он потерял нить разговора, потому что Сара стала двигать бедрами ему навстречу.

– Никогда не думал, что можно заниматься любовью с женщиной и одновременно смеяться, – сообщил он, когда способность говорить снова вернулась к нему. – Но, с другой стороны, я никогда не собирался влюбляться и жениться на очаровательно несовершенной маркизе.

Они еще долго целовались и смеялись и в какой-то момент обнаружили, что экипаж стоит. Луциан встал и, подав Саре руку, рывком поднял ее на ноги.

– О боже! – воскликнула Сара. – Ты только посмотри на нас! На кого мы похожи! А ведь нас ждет сотня гостей! Без нас они не войдут в дом.

Луциан отодвинул шторку и выглянул.

– Пирсон, сделай еще один круг по площади.

Экипаж сразу тронулся с места.

– А теперь, моя несовершенная, не желающая быть как все, маркиза, у нас есть пять минут на приведение себя в порядок. Скажи, дорогая, в том ридикюле, на который я только что наступил, есть расческа?

Они вышли из экипажа в почти приличном виде. Уже оказавшись на тротуаре, Сара заметила свою сережку, запутавшуюся в шейном платке мужа, и достав, соображала, как бы незаметно ее надеть. Муж взял сережку и на глазах изумленных зрителей спокойно вдел в мочку уха жены. Потом он поцеловал Сару в губы, подхватил на руки и закружил по двору. Деловито поставив ее на ноги, он обратился к гостям:

– Леди и джентльмены, приношу свои извинения за то, что заставил вас ждать. Но когда мужчина любит свою жену так сильно, как я, он иногда показывает свою любовь в самых неожиданных местах. А теперь давайте пройдем в дом и поздравим других счастливых молодоженов.

Сопровождаемые смехом, они повели гостей в большой зал, где были накрыты столы. Когда муж отодвинул для Сары стул, усаживая рядом с Грегори, она обернулась и спросила:

– Ты всегда будешь любить меня?

– Всегда и еще один день, – ответил он. – Всегда, покуда будет светить солнце, а луна будет прокладывать яркую дорожку на темных морских водах.

– Ты стал романтиком.

– Это ты сделала меня таким, дорогая. Тебе это удалось.