Валери Боумен - Мой бесстрашный герцог [litres]

Закрыв за собой дверь кабинета, Марк взглянул на герцога, сидевшего за столом.

– Вы хотели меня видеть, ваша светлость?

– Да. – Герцог закашлялся.

– Я к вашим услугам, ваша светлость.

Старик внимательно посмотрел на племянника.

– Спасибо, что нашел убийц Джона.

Марк судорожно сглотнул.

– Я обязан был это сделать, ваша светлость, – пробормотал он.

– А ты не хочешь называть меня дядей?

– Но я… – Марк снова сглотнул.

– Так ты примешь его, Марк? Я имею в виду герцогский титул.

Марк опустил голову. Теперь он не сомневался, что этот момент настанет, и был к нему готов. Он уже успел осмыслить последнее письмо своей матери.

– Да, – выдохнул он. – Я приму его, когда придет время.

– Я очень болен, – тихо сказал старик. – Так что это время придет скоро. Мне очень многое нужно рассказать тебе. Ты должен будешь многое узнать.

Марк кивнул.

– Да, я понимаю.

– Поэтому предлагаю вот что… – продолжал герцог. – Ты должен приходить в мой лондонский дом… Ну, скажем, дважды в неделю. Мы обсудим проблемы поместий и арендаторов, а также просмотрим бухгалтерские книги.

– Как скажете, ваша светлость. Я поговорю со своим поверенным. Не возражаете, если он тоже придет?

– Хорошая идея, – кивнул старик.

Марк повернулся к двери, собираясь уйти.

– Подожди! – остановил его дядя.

– Да, слушаю вас.

– А как насчет Николь? Вы действительно опять сошлись? Она станет твоей герцогиней?

Марк невольно вздохнул. Вероятно, их игра оказалась не такой уж талантливой. И он не стал лгать больному старику.

– Нет, ваша светлость. Она вернулась, чтобы мне помочь. Все это время она оказывала мне любезность.

– В обмен на что?

Марк переступил с ноги на ногу.

– Видите ли… достаточно сказать, что мы оба получаем желаемое. Но она потом вернется во Францию.

– А ты ее любишь?

Этот неожиданный вопрос застал Марка врасплох, и он замер на мгновение. Сейчас ему надо было только повторить то, что он твердил себе каждый день все последнее время. Ведь если повторять одно и то же достаточно долго, в итоге начинаешь в это верить, не так ли?

– Оказалось, что я ее почти не знаю. Мы с ней не должны были вступать в брак.

– И тебе не будет жаль отпустить ее?

Конечно же, будет! Но что он мог поделать?

– Мы с Николь – слишком разные люди.

– Это не ответ на мой вопрос. Я спросил, будет ли тебе жаль отпустить ее. Отвечай же.

Марк вздохнул и уставился в окно. Все оказалось гораздо сложнее, чем он предполагал. И чем скорее завершится этот разговор, тем лучше.

– Для нас обоих будет лучше, если мы вернемся к нормальной жизни как можно быстрее, – процедил он сквозь зубы.

И снова Николь таращилась на лежавший перед ней чистый лист бумаги. Она уже достаточно долго откладывала с этим письмом. А в ее доме во Франции уже наверняка множество маминых писем. И мама, вероятно, волновалась. Ну почему же так чертовски трудно сообщить матери о том, что она опять жила под одной крышей со своим мужем? Возможно потому, что все неприятности когда-то начались именно с письма…

Николь со вздохом отбросила перо.

Они с Марком уже два дня жили в Лондоне, но Марк к ней не прикасался. Она спала в своей спальне, смежной с его комнатой, и ждала его. Но он не приходил. И сегодня скорее всего также не придет. А после того, что он сказал дяде (она подслушала), он, возможно, уже не вернется в ее постель.

«Для нас обоих будет лучше, если мы вернемся к нормальной жизни как можно скорее». Эти слова врезались в память. Впрочем, сама виновата – не надо было подслушивать. Она тогда искала Марка, чтобы спросить, когда они вернутся в Лондон. Услышав его голос, доносившийся из кабинета, она направилась к двери и уже подняла руку, чтобы постучать, когда услышала вопрос герцога: «Ты ее любишь?» У нее замерло сердце и перехватило дыхание. Она оцепенела в ожидании ответа Марка. «Я ее почти не знаю», – сказал он. Николь закрыла глаза, охваченная болью. Она сделала слишком далеко идущие выводы из их совместных ночей. Она влюбилась, а он всего лишь выполнял свою часть сделки.

Она прижала пальцы к глазам. После того как Марк получил вожделенное повышение, ее все чаще посещала мрачная мысль: она ему больше не нужна. Он получил что хотел. Даже больше. Герцогство станет удачным дополнением к посту министра. В ней, Николь, больше не было необходимости. И его слова подтвердили это. Он хотел как можно скорее вернуться к своей «нормальной» жизни.