Кинли Макгрегор - Покорение горца [Брэйден и Мегги]

Юан скривился с отвращением:

— Ты говоришь, как настоящий англичанишка.

Син сощурился от нанесенной обиды.

— Хватит! — вмешался Лахлан, прежде чем последовал ответ оскорбленной стороны.

Не хватало еще, чтобы между братьями снова пролилась кровь — над Сином нельзя было издеваться безнаказанно.

И несмотря на все слова, произнесенные в гневе в прошлом, двери родного дома всегда были широко открыты перед ним.

Лахлан строго обратился к Юану:

— Никаких оскорблений. По крайней мере, в адрес Сина. Вот на Брейдена можешь нападать, сколько хочешь.

Младший Макаллистер вскинулся в ответ:

— И где же твоя братская любовь?

Лахлан коварно улыбнулся:

— А это она и есть. Заметь: я-то тебя пока не дразнил.

— Вроде как. Но я уверен, ты еще исправишь этот промах, — парировал Брейден, обернулся и обвел глазами зал.

Еще до того, как Брейден произнес хоть слово, Лахлан уже знал, о чем тот подумал. Ведь впервые на его памяти навстречу возвратившемуся домой младшему брату не выбежала целая армия женщин, расталкивая друг друга локтями, чтобы предложить ему еду и прочие радости, которыми они были бы счастливы его одарить.

— Где все служанки? Почему они не несут нам поесть? — удивился Брейден.

Лахлан открыл было рот для объяснений, но Юан остановил его:

— Нет, пожалуйста, позволь мне самому все объяснить, — в глазах Юана заблестел так редко появляющийся теперь шаловливый огонек.

— Давай, если это доставит тебе удовольствие, — уступил Лахлан.

— О да! — лучась удовлетворением, Юан повернулся к Брейдену. — Помнишь Мэгги инген Блэр, сестренку Ангуса и Эйдана?

Брейден нахмурил брови:

— Ту маленькую хулиганку? Рыжеволосую, с веснушками и торчащими, как у кролика, зубами? Да разве такую забудешь?

Такие резкие слова поразили Лахлана: за всю жизнь он ни разу не слышал, чтобы брат отзывался о женщине иначе, как о красавице, да и зубы у Мэгги совсем не походили на кроличьи.

Хотя хулиганка она — это верно.

— Что-то я не помню, чтобы зубы у нее чересчур торчали, — сказал он неуверенно.

— Это потому что она никогда тебя ими не кусала, — возразил Брейден. — На меня же, наоборот, она так и норовила броситься. Никак не мог взять в толк, почему.

— Должно быть, из-за твоей притягательной личности, — сухо прокомментировал Син.

Юан поднял руки ладонями вперед, чтобы остановить дискуссию, и шагнул к Брейдену:

— Если ты не возражаешь, я бы хотел вернуться к сути.

Он кинул многозначительный взгляд сначала на Лахлана, а затем на Сина.

— Упивайся моментом, — усмехнулся лэрд.

— Спасибо, — ответил Юан, кладя руки на плечи Брейдену, чтобы сполна насладиться его реакцией. — Так вот, эта Мэгги, не важно, кроличьи у нее зубы, или нет, — тут здоровяк кинул предупреждающий взгляд на Лахлана, прежде чем снова повернуться к Брейдену, — увела всех женщин нашего клана в убежище (20) В Средние века беглый преступник мог укрыться от правосудия, воспользовавшись правом убежища. Убежищами считались алтарь и внутренности храма, а также всё, что заключалось в церковной ограде. Позднее это понятие было распространено на кладбища, монастыри, епископские дома, церковные богадельни и даже на отдельные города. Кто нарушал неприкосновенность убежища, подвергался церковному проклятию и гражданскому наказанию. Преступники, воспользовавшиеся правом убежища, могли выдаваться гражданским судьям, но с условием не подвергать их смертной казни или увечью. .

Брови Брейдена еще сильнее сошлись на переносице:

— В убежище? От кого же они убежали?

— От нас, скверных, похотливых мужчин.

Несколько мгновений Брейден тупо смотрел на Юана, пока до его сознания не дошел смысл этих ужасающих слов.

— Ты наверняка шутишь, — произнес он неуверенно и взглянул на Лахлана. — Он же шутит?

— Увы, нет, — вздохнул лэрд. — Он говорит истинную правду. Похоже, женщины вбили себе в головы, что я должен положить конец вражде с кланом Макдугласов, а иначе они больше не будут нас обслуживать.

— Ни в каком из смыслов этого слова, — добавил Юан для пущего эффекта.

Брейден отшатнулся от него с побледневшим лицом и, протянув руку, ухватил Сина за плащ:

— Клянусь волосатыми ногами Сатаны, Син, я, кажется, умер и попал прямиком в ад.

— Не угадал, братишка, — фыркнул Син в ответ, — холодновато тут для ада.

Брейден покачал головой, все еще отказываясь верить, затем лицо его потемнело, и он встал перед Лахланом: