Сабрина Джеффрис: Страсть герцога [litres]

– Значит, ты считаешь меня умной? – спросила Лизетт.

– А еще – непоседливой и своевольной занозой в заднице. – Увидев, как она нахмурилась, Дом смягчился. – Но – да, очень умной тоже. У тебя много хороших качеств, девочка моя, и я правда ценю их. Я не Тристан, знаешь ли.

– Знаю. – Она начала перебирать лежавшие на столе письма. – Если говорить о нашем брате-проходимце, от него нет вестей уже не первый месяц. А я не люблю, когда он замолкает. Обычно он пишет раз в неделю.

Подойдя к столу, Дом начал собирать бумаги, которые ему были нужны в поездке.

– Вероятно, он расследует дело для Видока.

– Но Видока в прошлом году вынудили уйти с поста главы Sûreté.

После ухода Видока Тристану огромных усилий стоило сохранить должность агента. А вот Лизетт, не занимавшей никакой должности, пришлось уйти вслед за Видоком. Потому Тристан решил, что ей пора найти мужа, пусть даже он будет англичанином. А поскольку он не рискнул бы вернуться в Англию из-за по-прежнему действующего ордера на его арест за кражу, отвезти Лизетт в Лондон пришлось Дому.

– Значит, тогда он, вероятно, расследует дело для того, нового типа, – сказал Дом, укладывая документы в сумку.

– Сомневаюсь. – Поднявшись из-за стола, Лизетт побрела к окну. – Новый глава Sûreté не слишком-то любит Тристана.

– Это потому, что Тристан чертовки хорош в своем деле. Этот новый тип не сумел бы даже обвинить торговца фруктами в том, что тот помял яблоко, так что он терпеть не может всех, кто способен на это указать. – Дом покосился на Лизетт. – Хотя, по правде говоря, наш брат умеет вывести нанимателя из себя. Он сам устанавливает правила, приходит на работу, когда ему вздумается, и имеет склонность никому не рассказывать о своих замыслах.

– Ты только что описал себя, – сказала Лизетт холодно.

Дом усмехнулся.

– Ладно, признаю. Но я работаю сам на себя, потому могу действовать подобным образом. А у него есть начальство, требующее регулярных докладов.

– Справедливо, – ответила она, рассеянно глядя в окно.

Ее внимание привлек человек в сером сюртуке, пристально смотревший на особняк. Он выглядел знакомо. Как…

Лизетт почти прислонилась к стеклу, и человек растворился в тумане. По спине Лизетт побежали мурашки. Она старалась не обращать на них внимания. Нет-нет, это не Хакер. Ему нечего было делать в Лондоне. Он должен был находиться в Йоркшире вместе с остальными прихвостнями Джорджа. Если он вообще до сих пор работал на Джорджа.

Дом подошел к ней.

– А еще он имеет раздражающую склонность постоянно влипать в неприятности.

– Кто? – спросила Лизетт, вздрогнув и отворачиваясь от окна.

– Тристан. – Дом с любопытством посмотрел на нее. – Мы ведь его обсуждаем, разве нет?

– Да, разумеется. – Лизетт заставила себя выбросить Хакера из головы. – Именно из-за его склонности попадать в переделки я и волнуюсь. Даже Видок говорил, что Тристан намеренно ищет опасность.

– Правда. Но ему всегда удается выпутаться из любой передряги. Для этого ты ему не нужна. – Взгляд Дома смягчился. – А вот мне ты нужна много для чего. – Подняв свою затянутую в перчатку руку, он показал ей, что перчатка прорвалась на ладони. – Видишь? Порвал сегодня утром. Сможешь зашить?

Дом пытался отвлечь сестру от ее тревог. Это выглядело очень мило с его стороны, однако Лизетт ему было не обмануть. Молча взяв у него перчатку, она достала свою коробочку для шитья и принялась зашивать дыру.

Пока Лизетт шила, ее мысли вновь и вновь возвращались к человеку на улице. Следовало ли сказать о нем Дому? Нет, это было бы глупо. Он мог решить остаться в Лондоне, а такое они себе вряд ли могли бы позволить. Его дела шли в гору с каждым днем, однако он все еще не мог отказаться от выгодного предложения, что пришло ему из Шотландии.

К тому же Лизетт даже не была уверена, что есть повод для беспокойства. Она покинула территорию поместья много лет назад. Увиденный же человек вообще мог быть не Хакером. Не стоило тревожить Дома без причины.

Лизетт уже почти закончила зашивать перчатку, когда в комнату вошел единственный слуга Дома – дворецкий, камердинер и лакей в одном лице.

– Уже почти девять, сэр. У вас осталось всего полчаса на то, чтобы добраться до пристани.

– Благодарю, Скримшоу, – протянул Дом. – Я умею пользоваться часами.

Румянолицый парень напрягся.

– Прошу прощения, сэр, но, «как волны вечно к берегу несутся, спешат минуты наши к их концу».

Заметив, что Дом начинает хмуриться, Лизетт, едва сдерживая смех, спешно сказала: