София Джеймс - Надежды леди Коннот [litres]

Фрэнсис постарался сосредоточиться, отбросить все лишнее и понять, что сейчас самое главное.

– Кто… она такая?

– Девушка, которую ты вытащил из Темзы? А ты не знаешь? – Люсьен заулыбался. – Леди Се-фора Коннот, некоронованный «ангел светского общества». Ей невольно подражают все существа женского пола… Кроме того, она – невеста Ричарда Аллерли.

– Маркиза Уинслоу, сына герцога?

– Единственного сына. Золотая парочка. Их родители – близкие друзья. Будущие супруги знакомы с детства, и детская дружба переросла в нечто большее. Их бракосочетание станет свадьбой года.

Гейбриел, стоявший с другой стороны, был менее склонен приукрашивать происходящее.

– Аллерли идиот, что тебе, Люс, тоже известно. Кроме того, он настоящий трус.

Впервые за последний час дрожь уменьшилась. Возможно, от перемены темы, решил Фрэнсис.

– Почему он трус?

– Уинслоу тоже там был, черт побери, он скакал за своей невестой. Необъезженный конь сбросил ее в воду у него на глазах!

– И… он ничего не сделал?

– Он уж точно не бросился с высокого моста в глубокую и быструю реку! Наверное, точнее будет сказать, что он в страхе прижался к перилам. Он так крепко их сжимал, что у него побелели костяшки пальцев.

Люсьен слушал с таким видом, словно слова Гейбриела его очень забавляли.

– Правда, потом, когда ты, Фрэнсис, вынес девицу на берег, Аллерли поспешил навстречу. Но я заметил, что, выхватывая ее у тебя, он всячески старался не запачкать свои новенькие сапоги.

– Выхватил он ее с трудом, – возразил Гейбриел. – Все выглядело так, словно девица поняла, кто спас ее на самом деле. Она не хотела тебя отпускать; маркизу пришлось разжимать ей пальцы. Платье на ней разорвалось. Прежде чем жених снял с себя сюртук и прикрыл ее, он как следует рассмотрел все ее сокровища. Я заметил, что леди Олдфорд, мать Се-форы Коннот, была весьма недовольна будущим зятем.

Впервые за несколько часов Фрэнсис немного успокоился.

– Похоже, леди Сефора произвела сильное впечатление на вас обоих.

– Старина, мы оба счастливо женаты, – парировал Гейбриел. – Мы надеемся, что это ты заметил ее очевидные прелести.

– Меня так трясло, что я ничего не видел.

Он снова лег на диван, укрылся и допил остатки бренди. Фамилия спасенной девушки показалась ему знакомой, и он попытался вспомнить, где слышал ее.

– Леди Сефора Коннот… Откуда я могу ее знать?

– Она самая младшая кузина Анны-Марии Макдауэлл.

Анна-Мария… Когда-то, много лет назад, Фрэнсис ухаживал за ней, но она скоропостижно умерла от какой-то болезни, и их отношения не успели перейти в следующую стадию. Когда он узнал о ее смерти, то напился так, что не смог пойти на похороны. Теперь, оглядываясь назад, он решил, что испытал потрясение не столько от смерти Анны-Марии, сколько от напоминания о том, что старуха с косой выбирает жертвы наугад, не считаясь ни с возрастом, ни с опытом, ни с характером.

Конечно, родственников Анны-Марии возмутило его отсутствие на похоронах. Теперь-то он понимал, что тогда ему следовало вести себя пристойнее.

Правую сторону лица, где Сефора Коннот его поцарапала, саднило. Посмотревшись в бокал, он заметил три темные линии, которые шли от глаза к подбородку. Тяжело вздохнув, он понадеялся, что царапины не воспалятся, как в свое время шрам на левой щеке.

Сегодня, прыгнув с моста, он в глубине души надеялся, что больше не всплывет на поверхность и что, погибшего, его назовут героем. Возможно, его отвага отчасти загладит его проступки перед предками. Фамильные портреты Дугласов, висевшие вдоль стен, словно обвиняли его, когда он поздно ночью поднимался в спальню. Было утешительно вспоминать о прошлых прегрешениях до того, как его жизнь распалась на части из-за сплетен и домыслов.

Он был один и бежал от прошлого, но прошлое все время преследовало его, даже здесь, в тихой теплой комнате, в обществе друзей. Поднеся бокал к губам, он допил последние капли.

– Фрэнсис, ты похож на человека, которому нужно изгнать демонов, – негромко и озабоченно заметил Гейбриел. – Аделаида считает, что ты выглядишь так же, как я, когда мы с ней впервые встретились: как человек, окутанный тайнами и сожалением.

– Интересно, чем она тебя исцелила?

– У хорошей жены есть рецепты исцеления мужа, а моя к тому же не из тех, кто легко сдается!

В разговор вступил Люсьен:

– Вот кто тебе нужен – женщина, обладающая здравым смыслом, силой духа и темпераментом!

– Где, по-твоему, мне найти такое совершенство? – Бренди развязало лорду язык и утихомирило дрожь. Укрывшись одеялом, он наконец согрелся и успокоился.