Джанет Оак - Расцветающая мечта любви

Съев еще один кусок тыквенного хлеба, Люк, как и обещал, направился в комнату Белинды. У них с сестрой были очень теплые взаимоотношения. Он помнил, как долго мечтал о том, чтобы у него появился маленький братик или сестричка. Но он любил Белинду не только поэтому. Он чувствовал в ней родственную душу. Белинда любила ухаживать за больными животными и возвращать их к жизни.

Рукой, которая по-прежнему пахла лекарствами, он погладил ее волосы. Белинда говорила, что ей нравится, как пахнут врачи. Она слегка повернула голову к его руке и стала дышать ровнее.

– А тебе нравится накладывать швы? – повторила она вопрос, из-за которого ее прогнали с кухни.

– Конечно. Конечно, нравится. Мне очень жаль больных, которым приходится накладывать швы, но я рад, что умею это делать.

Глаза Белинды засияли.

– Мне бы тоже так хотелось, – призналась она.

Люк погладил воздушные золотистые кудряшки, обрамлявшие ее лицо.

– Лучше бы я родилась мальчиком, – вздохнула Белинда.

– Мальчиком? Вообще-то, некогда Люк тоже мечтал об этом, но теперь эта мысль показалась ему странной. Его дорогая маленькая сестричка была самым замечательным человеком на свете.

– Почему? – спросил он. – Почему мальчиком? – Тогда я могла бы стать врачом, – ответила Белинда.

Она еще раз вздохнула и заглянула Люку в глаза.

– Если бы я была врачом, – сказала она, – мне бы не пришлось ждать, когда ты приедешь. Я бы все сделала сама.

– Например, помогла птенчику? – мягко спросил Люк.

Белинда только кивнула, и ее глаза вновь стали грустными.

– Необязательно становиться доктором, чтобы этому научиться, – утешил ее старший брат, – ты могла бы работать медсестрой.

– Я? – выдохнула Белинда, широко раскрыв засверкавшие при этой мысли глаза.

– Конечно.

Девочка улыбнулась, но затем счастливое выражение лица сменили нахмуренные брови.

– Ничего не выйдет, – грустно сказала она. – Мама никогда не позволит мне уехать на Восток, чтобы выучиться на медсестру.

Люк надеялся, что на его лице не появилось ни тени удивления или смеха.

– Пожалуй, нет, – ровным голосом ответил он, – пожалуй, нет, – по крайней мере, сейчас. Мама не хотела, чтобы я уезжал из дому, когда мне было одиннадцать лет. Сначала нужно вырасти.

– Но... но... – начала Белинда, и Люк ее перебил:

– Ждать слишком долго, да? Белинда с грустным видом кивнула.

– Я тоже так думал. И потому ходил по пятам за доктором Уоткинсом. Я хотел научиться всему и как можно быстрее.

В глазах Белинды по-прежнему отражалось разочарование.

– Но доктор Уоткинс уже умер, – заметила она.

Люк почувствовал боль, вспомнив о добром докторе. Он умер через два года после того, как Люк начал практиковать.

Доктор отправился на рыбалку в одиночестве, и Люк часто раздумывал, нельзя ли было его спасти, если бы он был не один. Но все если бы не могли вернуть добряка.

Он перевел взгляд на Белинду.

– Ну, а ято здесь, – просто заметил он.

Некоторое время она смотрела на него.

– Ты будешь меня учить? – наконец решилась она.

– Почему бы и нет? Мне кажется, из тебя получится хорошая медсестра. Если ты будешь прилежно работать и...

– Я буду, буду! Обещаю! – воскликнула она, садясь на кровати и протягивая руки к брату.

Люк ущипнул ее за мягкую щечку и поцеловал в лоб.

– А теперь тебе пора спать, – посоветовал он. – Быть медсестрой – очень тяжелая работа. Тебе необходим отдых.

Белинда минуту прижимала его к себе.

– Спасибо, Люк, – прошептала она.

– Не за что, – ответил он и еще раз поцеловал ее, а потом накрыл одеялом до подбородка.

Люк опять присоединился к родителям, которые сидели в просторной кухне. Мать налила ему еще чашку кофе.

Он устало вытянул ноги.

– Значит, сегодня Белинда задала вам хлопот? – спросил он.

– Да уж, она устроила настоящий переполох, – ответила Марти. – Бедный отец чуть не поскакал в город, не успев поужинать.

Люк посмотрел на отца и улыбнулся.

– Я и не знал, что ты так переживаешь из-за воробьев, – пошутил он. – Помню, когда я был ребенком, ты разорил пару гнезд.

Кларк пробежал рукой по густой шевелюре и робко улыбнулся сыну в ответ:

– Ты же не расскажешь об этом Белинде, правда? Люк засмеялся, а Кларк продолжал:

– Думаешь, я ее разбаловал? Люк серьезно посмотрел на отца.

– Я этого не говорил, – медленно произнес он, а затем со смущенным видом сказал. – Ты же знаешь, я сам бы стал искать лекарства от «птичьего шока» и бороться за жизнь этого воробышка, если бы ты привез его ко мне.