Лара Темпл - Роковой поцелуй

– Значит, все хорошо. – Чез кивнул и направился к двери. – Что ж, мне пора, но мы с вами наверняка увидимся до свадьбы.

– Если она состоится, – буркнула Оливия.

На пороге он остановился и оглянулся через плечо.

– Оливия Силвердейл, лично я буду очень разочарован, если все сорвется.

Лукас потянулся к ней, провел ладонью по ее пышному бедру. Он чувствовал идущий от нее жар и приготовился притянуть ее к себе; он не сводил взгляда с розовых сосков, а потом, подняв голову, заглянул в сонные зеленые глаза, в которых плясали золотистые искорки.

– Ты хочешь меня? – Его голос повис между ними.

Она захлопала ресницами и улыбнулась.

– А разве ты не знаешь?

Им овладело торжество, он наконец позволил себе прижать ее к себе – и заворчал от боли, ударившись рукой о деревянную стену.

Черт побери! Черт ее побери!

Он с трудом сел на неудобной кровати и потер лицо руками. Он снял для деловых встреч довольно обшарпанный дом. Голова болела, как будто в нее стучали изнутри дверным молотком. Он уже староват для роковой комбинации трех дней и ночей сложных переговоров с обилием водки.

Нет, дело в другом. Эротические сны с ароматом персика – вот что самое трудное! Его раздирали самые противоречивые чувства; это было для него самым трудным с детства.

Целых три дня он был сосредоточен на переговорах с представителями Нессельроде. Он действовал с упорством бультерьера, душа же его представляла собой дымящуюся лаву – он гневался, вспоминая манипуляции Оливии и ее бесчувственность, злился на себя за то, что оказался таким доверчивым, и испытывал приливы разъедающей жалости к себе, которую всегда высмеивал в других.

И каждую ночь ему снился один и тот же сон: как она входит в его кабинет, подходит к нему и…

Он застонал, вцепившись в свои растрепанные волосы.

Камин давно потух, и пол стал ледяным. Сейчас ему бы и самому пригодилась грелка. Нет, грелка ему не нужна. Ему нужна доводящая до бешенства, требовательная и настороженная молодая женщина, которая и боится его, и испытывает ярость. Иногда больше боится, чем испытывает ярость…

Он снова вспомнил, как она прислонилась к двери его кабинета. Но на этот раз его тело не воспламенилось; он лишь видел ее робкую, неуверенную улыбку. Она была полна решимости идти вперед, но готовилась к отповеди.

Чего же он от нее ожидал?

Неужели он действительно думал, что то же чудо, которое сбросило с него защитные слои и открыло для сентиментального чувства, называемого любовью, произойдет и с ней только потому, что он так страстно того желал?

Девчонка так же подозрительна, как и он, и так же боится сильных чувств. Она полюбит не сразу, но когда полюбит…

Вместо того чтобы благодарить небо за то, что она хочет его, хочет быть с ним, и признать, что это серьезное основание, на котором можно вырастить капризный, но гибкий цветок, он закатил скандал и сбежал, как взвинченный недоросль на вершине первой влюбленности.

Здесь и сейчас он ничего не мог объяснить.

Он просто оказался не готов к такой боли. Она окутала весь его мир и отзывалась в пустоте, которая окружала его последние три дня, – у него звенело в ушах, как после разрыва снаряда.

«Ты должна любить меня, как я люблю тебя».

За грохотом следовал шепот.

«Почему ты меня не любишь?»

Может, она никогда его не полюбит. Во всяком случае, не полюбит так, как ему нужно. И ему придется с этим жить, потому что она вполне спокойна. Более чем спокойна. Быть с ней – значит жить в совершенно другом смысле. Внутренний голос твердил: «Вернись в Лондон, извинись и постарайся сделать ее счастливой».

Он встал и дернул шнурок звонка.

Если повезет, после объяснения его безжалостный маленький фельдмаршал придет в такое же замешательство, как и он. Вот почему ему сейчас следует быть с ней, а не отвлекаться заданиями, жалея себя и скучая по ней, как зеленый юнец.

Пора возвращаться домой.

Стоило ему войти в Синклер-Хаус, как его поразил шум. Лукас только вздохнул, увидев в холле груду досок и скатанный в рулон ковер. Он и забыл, что велел Таббсу начать ремонт Мавзолея.

Возможно, в этом нет смысла, если свадьбы не будет.

Надо все прекратить.

Свадьба, безусловно, будет. Он переоденется и немедленно поедет на Брук-стрит, где обо всем позаботится.

– Добрый вечер, милорд. – В холл вышел Таббс; он принял у Лукаса пальто. – Мистер Чез слышал от сэра Освальда, что вы возвращаетесь в Лондон, и велел нам подготовиться к вашему приезду. В вашей комнате и в кабинете разожгли камин; вода для ванны почти готова. Миссис Таббс приготовила легкую закуску; она подаст ее по вашему желанию. В кабинете вас ждут письма. По словам мистера Чеза, там что-то важное. Он попросил вас подождать его здесь, потому что он хочет обсудить с вами какое-то важное дело.