Кэролайн Линден: Навеки мой [litres]

Джек коснулся пальцем ее губ.

– Софи, ты неправильно поняла меня. Мне безразлично, кто твои родные – члены королевской семьи или странствующие картежники. Мне нужна ты. Я люблю тебя. Твой дядя или твои друзья – желанные гости в нашем доме до тех пор, пока ты желаешь с ними общаться.

– Странствующие картежники? – Софи округлила глаза. – Общество никогда не приняло бы такую герцогиню.

– Да бог с ними со всеми! У тебя есть красивое платье, в котором ты могла бы пойти под венец?

– Да… но мне понадобится получше…

– У меня в кармане разрешение на брак. – Джек кивнул, когда Софи ошеломленно охнула. – Я не давал покоя клеркам коллегии юристов гражданского права до тех пор, пока они не выдали мне его. Теперь нам нужен лишь викарий и церковь. Как насчет завтрашнего дня?

– Сомневаюсь, что герцоги женятся столь поспешно! – Софи отстранилась, чтобы видеть лицо Джека. – К тому же только сегодня утром предполагалось, что объявят о твоей помолвке с другой женщиной.

– Предполагалось, – с нажимом произнес Джек. – Моей матерью, которая ошибалась.

– И все же ты мог бы меня предупредить, – с укором ответила Софи. – Я ведь собиралась побить тебя в пикет и выиграть твои деньги, чтобы отплатить за ту муку, которую испытала, когда Филипп рассказал о твоей помолвке. Почему ты мне ничего не сказал?

– Я знал, что выиграю лишь в том случае, если ты этого захочешь. Тебе не надо слушать Филиппа. Я пообещал заботиться о Люсинде, когда умер ее отец. Тогда она была совсем ребенком. Решение о браке приняла моя мать, а вовсе не я.

– Филипп сказал, Люсинда умная и красивая девушка…

Джек улыбнулся, прижавшись лбом к лбу Софи.

– Так и есть. Умна настолько, что предпочитает поехать в Египет и заняться раскопками, лишь бы только не стать женой старого нудного герцога.

Софи вскинула брови.

– Это ты о себе?

Губы Джека растянулись в улыбке, и Софи поняла, что отныне он принадлежит ей одной.

– Боюсь, что да.

Софи рассмеялась, и Джек усадил ее себе на колени так, чтобы ее спина прижималась к его груди.

– Знаешь, чем я хотел заняться во время долгого переезда в Олвин-Хаус? – пробормотал он, едва касаясь губами затылка Софи.

– Ты же сказал… – Голос Софи сорвался, когда руки Джека скользнули по ее бедрам и животу, а потом легли на грудь. – Ты сказал, что хотел преподать Филиппу урок…

– Правда? Ах да. Он должен был усвоить, что ему не следует мешать моим попыткам соблазнить тебя. – Джек стащил платье с плеча Софи и прижался губами к обнаженной коже.

Она задрожала.

– В этом состоял твой план?

– План? – Он тихо рассмеялся. – У меня не было плана. Просто мне не давала покоя мысль о том, что я безумно хочу овладеть тобой. Даже когда ты была в платье служанки и с паутиной в волосах.

Софи вспомнила тот момент на чердаке, когда Джек оказался совсем близко, и ее тело охватило пламенем.

– Ты знал, как сильно я тебя тогда желала? – прошептала она, запрокидывая голову и наслаждаясь ласками рук Джека.

– Думаю, нам нужно обосноваться в Олвин-Хаусе, – после паузы сказал он. – Заполнить его детьми, смехом и счастьем, чтобы однажды наши внуки смогли изучить чердак и удивиться тому, как сильно любил свою жену девятый герцог Вэр. – Джек поцеловал Софи в шею. – Моя будущая герцогиня.

– Джек, – тихонько выдохнула она. – Мой будущий герцог.

– Навеки твой.

Шесть недель спустя

– Сиди смирно, Софи!

– Я так и делаю.

– Нет. – Между бровями Джека залегла складка. – Твоя рука скользит по лифу, и это сводит меня с ума.

Она рассмеялась.

– Вот так? – Софи провела пальцами по груди, выгнув при этом спину.

Взгляд мужа остановился на ее руке, и Софи на мгновение показалось, что он пойдет на поводу у желания, написанного у него на лице. Но Джек тряхнул головой и вновь сосредоточился на лежавшем перед ним листе бумаги.

– Ты сама попросила нарисовать тебя.

Софи улыбнулась. Так и было. А Джек велел ей раскинуться на диване библиотеки в этой бесхитростно-соблазнительной позе. Софи приподняла подол платья, чтобы были видны голые ступни, а потом распустила волосы, чтобы они рассыпались по плечам и подлокотнику дивана. Лежа здесь, она вспоминала, как Джек впервые занимался с ней любовью, и думала, что он с легкостью может сделать это теперь, когда они женаты.

Но Софи действительно подтолкнула его к тому, чтобы он опять взял в руки карандаш.

– Я предложила тебе нарисовать меня, потому что мы целый месяц прожили в Олвин-Хаусе одни, – пояснила она. – Больше позировать для тебя некому. Разве что Уилсону, который полирует серебро.