Инга Кондратьева - Корделаки

Они вернулись втроём где-то через четверть часа. За время их отсутствия в будуаре почти не нарушалось молчание, все прислушивались к суете за стеной. Только раз Ардалион Тимофеевич позволил себе язвительное замечание сквозь зубы:

– Не хватало только вляпаться в столичный скандальчик. Всё ваши капризы!

– Я просила вас только доставить меня сюда. Посещение сеанса было вашим собственным желанием, – не совсем почтительно для подопечной отвечала ему бледная Полина Андреевна.

Нурчук-хаир с усмешкой наблюдал за этой сценкой, а магистр, пользуясь передышкой, откинулся в кресле. Но вот все, за исключением потерявших сознание, снова собрались в будуаре.

– Прошу вас, корнет, – предложила хозяйка слово молодому военному человеку, после того как все расселись по своим местам. – Надеюсь, происшествие отвлекло вас от излишней одержимости, и вы сумеете спокойно и коротко сообщить нашему магистру ваши чаяния?

– Да, баронесса, вы так добры, – кусал губы молодой человек. – Я, собственно, остаюсь при своём интересе, уважаемый предсказатель. Какие уточнения вы пожелали бы знать?

– Любые, связующие предмет вопроса с вами. Когда последний раз видели, может быть, знаете примерное удаление от вас на сегодняшний день, её место положения? Также пригодились бы – описание, или, быть может, какая-то её вещь, переданная вам?

– О, боже! – корнет снова потёр лоб и скривил рот в какой-то загнанной улыбке, а потом стал озираться по сторонам – Когда мы расстались? Да мы же… Нет! Никаких предметов она мне не давала вовсе. Разве об этом можно даже помыслить! Но их столько…

– Корнет, одумайтесь! – Корделаки понял, что сейчас может произнести этот влюблённый сумасброд, и только молил бога, чтобы о том же не догадались и остальные присутствующие.

– Какого чёрта! – взбеленился корнет.

– Я просто хотел напомнить вам, сударь, что в пылу страстей вы можете нанести удар репутации предмета вашего, так сказать, вожделения, – тут граф непроизвольно глянул на хозяйку, та смотрела прямо на него, а вовсе не в пол и не на корнета, как он опасался. Илья Казимирович продолжил уже спокойней и более размеренно, на ходу подбирая аргументы. – Если вы дадите нашему предсказателю описание места, где может находиться ваша дама среди множества других людей, то это вряд ли поможет гаданию. Если же вы определите её место расположения с непререкаемой точностью, то сомнений в том, кто она и где находится, не останется не только у магистра, но и у всех присутствующих. Поберегитесь!

– Сударь! Вы мне угрожаете? – разъярённый корнет вскочил со стула и схватился за рукоять сабли.

– Сядьте, корнет! – Туреева сделала успокаивающий жест рукой в его сторону. – Право, господа, прошу у вас прощения. Я, видимо, ошиблась, пригласив корнета и понадеясь на его разум. А вы, молодой человек, если прислушаетесь, то поймёте, что граф во многом прав. Спрашивайте о себе, чёрт побери!

Почти укрощённый её словами, корнет снова плюхнулся на стул, но желваки ходили у него под кожей, и он всё ещё поскрипывал зубами и бросал разъярённые взгляды в сторону непрошенного советчика.

– Дорогой магистр! – сквозь зубы съехидничал корнет. – Оставим дам в покое, ей-богу! Вы тут предсказали дуэль одному из гостей. Мой вопрос! Может быть, звёзды расположены так, что я тоже буду принимать в ней непосредственное участие?

– Покажите вашу руку, молодой человек, – маг всего лишь мгновение подержал ладонь юноши в своих руках. – А ведь вас тоже ждут разительные перемены. Вы остепенитесь, молодой человек. Заведёте семью.

– Я не о том вас спрашиваю, что будет через сто лет! – снова вспылил корнет, вырывая руку. – Я задал конкретный вопрос, ведь именно таких вы, кажется, жаждали?

– Ах, да, та дуэль, – магистр поджал губы. – Ну, что ж. Да! Вы будете участвовать в том поединке. Несомненно! – корнет тут же, со взглядом победителя взглянул на докучавшего ему Корделаки, но маг продолжал: – И всё же, вы, видимо, очень забывчивы, сударь. Никаких ста лет. Всё сказанное сегодня сбудется в течение одного лишь года. Кстати, ваша будущая избранница находится в эти дни в непосредственной близости от вас. Это я тоже вижу! Вот вам от меня вместо первого утраченного вопроса. Так-то! Будет ли третий?

Сказать, что корнет был удивлён, это погрешить против истины. Он был совершенно ошарашен, контужен, если хотите. Он находился после слов мага в некой прострации и не понимал радоваться ему, возмущаться или злорадствовать по поводу напрасных усилий соперника. А на данный момент он уже полностью перевёл Корделаки в стан соперников. Остальные участники собрания смутно чувствовали какую-то неловкость положения, но, благодаря полнейшей невозмутимости хозяйки, напасть на след никак не могли.