Елена Арсеньева - Кривое зеркало любви (Софья Перовская)

– Генеральская дочь, известно, не привычна к боли…

– Живьем такую жечь надобно. Образованная.

– Те, мужики, по дурости пошли на такое. А она понимать должна, на какое дело отважилась!

Впрочем, Перовская ничего этого не слышала. Может быть, она в последние минуты думала, что толпа благословляет ее за то, что она сделала? Или гордилась тем, что оказалась первой в России женщиной, которая будет повешена по политическим мотивам? Гордилась тем, что будет уничтожена, как последняя тварь, что ее с омерзением зароют в какую-то безвестную яму?…

Да кто ее знает, о чем она вообще думала!

Какая-то курсистка, замешавшаяся в толпу, захотела бросить в позорную колесницу букетик, чтобы выразить свою симпатию убийцам императора. На нее набросились так, что она еле вырвалась. Побежала – за ней погнались более сотни человек. Когда несчастная, выбившаяся из сил, сумела уже за несколько кварталов от Семеновского плаца, на Николаевской улице, вскочить в один из домов, а дворник, чтобы спасти девицу, запер за ней входную дверь, разъяренная толпа выломала дверь, избила дворника и чуть не разорвала нигилистку. Полиция подоспела – спасла от самосуда.

Впрочем, спасители, узнав, в чем дело, начали обращаться к курсистке с плохо скрываемым отвращением. Записали имя, фамилию, место жительства. Звали барышню Софья Александровна Мюллер, она оказалась родом из городка Крестцы Новгородской губернии. Рыдающей, трясущейся от ужаса дочке небогатого помещика посоветовали поехать к родным, если она не хочет нажить себе неприятностей в столичном городе.

Тем же вечером она последовала совету и вскоре явилась в Крестцах в чем была, побросав свои вещи на квартире, которую снимала где-то на Васильевском.

Дома ее встретили угрюмо. Все были подавлены цареубийством. Спрашивали, как там, в Петербурге, наказаны ли злодеи. Софья отмалчивалась, дичилась, сторонилась людей. Родные забеспокоились… да поздно – спустя день нашли ее мертвой. Девушка покончила с собой: серы со спичек разболтала в воде да выпила.

Никто ничего не понимал. Почему она это сделала? Не от несчастной ли любви, не от разбитого ли сердца? Может быть, соблазнил ее какой-то злодей да бросил?

Бог ее ведает… Но озадачила она живых, озадачила!

Софьина родня не знала, что делать с ней, с бедняжкою. По закону надобно о самоубийствах докладывать в полицию. Хоронили грешников за кладбищенской оградой. Но домашние решили все скрыть и не допустить позора. Они заявили, будто Софья умерла от сердечной болезни. Кого-то подмазали, кого-то упросили – им поверили.

Однако во время отпевания случилось страшное: паникадило (висячая лампа в церкви) упало на гроб! Одежда покойницы – хоронили ее в белом платье, словно невесту, – вспыхнула и вмиг сгорела. Домашние решили, что это Господь им знак посылает: вот-де, грешницу, самоубийцу, по православному обряду хороните!

Где им было понять, что Бог в ту минуту заклеймил своим огненным перстом Софью Миллер – невенчанную жену цареубийцы Игнатия Гриневицкого и тезку его сообщницы… той, другой Софьи.

Уменьшительное имя жены наследника, будущего Александра III, Марии Федоровны.

Между прочим, Перовская родилась 13 сентября, то есть была по знаку Зодиака Дева. Это многое объясняет в ее натуре.

Об истории этой любви можно прочесть в книге Е. Арсеньевой «Любовь у подножия трона».

Цитата из романа Виктора Кина «По ту сторону».

Messieurs-dames – дамы и господа ( фр. )

Аристократов на фонарь! ( фр. ) – один из лозунгов Французской революции XVIII века.

Церемония описана по книге М. Палеолога «Александр II и Екатерина Долгорукая. Роман императора».