Сара Беннет - Лилия и меч

Что это могло значить? Правда, в его присутствии Элис всегда нервничала, а его вид в эту минуту мог внушить страх кому угодно – он слишком долго не знал покоя, слоняясь без дела за стенами спальни и прислушиваясь к каждому звуку, доносящемуся из-за двери. В конце концов, не выдержав, он спустился в зал, чтобы остаться наедине с затянувшимся ожиданием.

– Вы можете войти, лорд Радолф.

Войти и увидеть что?

Но прежде чем он успел спросить, Элис отошла от него, и Радолф нетвердой походкой последовал за ней. Если Лили умерла, жизнь для него просто кончится...

В комнате было тепло и пахло травами. По сравнению с остальным замком здесь царило приятное оживление. У Радолфа вдруг возникло чувство, будто он погрузился в сон.

Лили лежала в постели в окружении серебристой волны своих аккуратно расчесанных волос. У огня, уютно устроившись, расположилась похожая на откормленную кошку Гадрен. Элис улыбалась свертку, который осторожно держала в руках.

При появлении мужа Лили обратила к нему бледное сияющее лицо, и ее серые глаза наполнились слезами.

– Радолф, у тебя дочь! – Ее голос дрожал от волнения и счастья.

Некоторое время Радолф не мог произнести ни слова. Лили была такой веселой и радостной, а ведь он представлял ее холодной и безжизненной.

Наконец он медленно подошел к кровати и, рухнув на колени, вдохнул знакомый запах, от которого у него закружилась голова.

Лили испуганно пискнула, когда он дотронулся до нее, но, поняв, кто перед ней, радостно протянула руки и заключила мужа в объятия.

Заметив, что он словно слегка не в себе, она удивленно спросила:

– Радолф, любовь моя, в чем дело? Ты нездоров?

Она тут же покрыла его лицо горячими поцелуями; ее руки ласкали и гладили его, словно хотели залечить его боль.

Схватив руку Лили, Радолф прижал ее к своим губам; он чувствовал биение ее сердца, видел, как вздымается от дыхания ее грудь. Она жива. Грозовые тучи вдруг рассеялись, как в тот день, когда они одержали победу над армией Хью, и вновь засветило солнце, теплое и ободряющее.

Радолф поднял голову; его голос прозвучал тихо, почти как шепот:

– Если бы вы умерли, миледи, я бы потерял смысл жизни.

С ресниц Лили сорвалась слезинка, когда Радолф наклонился над ней и нежно прижался губами к ее губам.

– Я – Меч Короля, – продолжил он более твердо. – Если король поручит мне сразиться на поле брани, я сражусь; если отправит меня на войну, я выиграю ее. Но, как оказалось, я не могу выносить твоей боли. Я лучше сам умру, чем буду бессильно стоять рядом, наблюдая за твоими страданиями.

Выражение лица Лили смягчилось, и она нежно погладила его по голове.

– Не волнуйся, Радолф, я сильная. Взгляни лучше на свою дочь, а то она подумает, что не нужна тебе.

Элис услужливо протянула Лили небольшой сверток, из которого выглядывало личико спящего младенца. Оно было круглым и милым, с бледным пухом волос, темными ресничками и пухлым маленьким ротиком.

Одного взгляда на него Радолфу оказалось достаточно, чтобы его сердце оттаяло. Он замер и неуверенно посмотрел на Лили.

– Можно. – Она с улыбкой кивнула.

Радолф погладил щечку дочери и, когда та зашевелилась, позволил ее крохотной ручонке вцепиться в свой палец.

– Вот видишь, – прошептала Лили, стараясь не заплакать при виде Радолфа, великого воина, рядом с этим маленьким комочком, – теперь у тебя есть дочь.

Дочь... Его и Лили сокровище. Их любовь вдруг стала реальнее и долговечнее. Ибо как могла она умереть, если у них есть кто-то, кто понесет ее дальше?

Радолф склонился над женой и, нежно поцеловав ее, тихо произнес:

– Нет, Лили, любовь моя, не у меня, а у нас.