Никки Донован - В оковах страсти

Гленнит выслушала ее не перебивая, хотя ее брови то и дело вопросительно взмывали вверх, а губы шевелились.

— Твоя смелость меня восхищает. Впрочем, ума тебе всегда было не занимать, а твоей хитрости может позавидовать любой.

Николь поморщилась.

— Да, но я часто размышляю, что уже заплатила дорогую цену за свою склонность к интригам. Но мне больше ничего не приходит в голову, и я не представляю, что делать. Скажи по правде, что ты думаешь относительно моего плана? Как ты считаешь, у меня получится?

— Как бы Фокс на тебя ни сердился, но я готова биться об заклад, что желание сильнее. Я очень сомневаюсь, что он сможет тебя отвергнуть.

— Тогда мне понадобится твоя помощь, — промолвила Николь и нервно облизнула губы. — И Рейнара. Как ты думаешь, он согласится пойти мне навстречу?

Гленнит пожала плечами.

— Вообще-то он уже смягчился по отношению к тебе. Не в его характере злиться и мстить. А когда я пояснила ему, что для женщины естественно ставить благополучие своего ребенка выше всего на свете, то он лучше понял твои поступки. Теперь, когда я ношу под сердцем его ребенка, он видит все в новом свете.

Николь с облегчением вздохнула.

— Без его подмоги мы ничего не сможем сделать, хотя мне бы не хотелось посвящать его в подробности. Второй вопрос — когда? У меня едва хватит терпения, чтобы ждать еще. Но, с другой стороны, мне важно, чтобы он стал достаточно здоровым, чтобы…

— Воспользоваться ситуацией? — завершила Гленнит мысль Николь.

Николь кивнула.

— Он быстро поправляется. Я не думаю, что выздоровление займет еще много времени. Но нам хватит, чтобы хорошенько подготовиться.

— Большое спасибо, что согласилась мне посодействовать, — произнесла Николь. — Я так благодарна тебе за все, что ты для меня сделала. Благодаря тебе мой сын жив и здоров. И теперь, если мой план сработает, я наконец верну себе… расположение мужа.

— Вы часть единого целого, — сказала Гленнит. — Вы созданы друг для друга.

— Я надеюсь, — промолвила Николь, отгоняя прочь страхи. «Твоя смелость меня восхищает», — сказала Гленнит о ее плане. Что ж, она никогда ничего не делала вполсилы. И менять свои привычки не собиралась.

— Да нет же, Томас, — закричал Фокс, подавляя вздох досады. — Не так! Ты должен держать меч горизонтально и уметь наносить им удар вперед! — Он сидел в кресле, которое специально для него вынесли из замка и поставили на тренировочным плацу. Пассивность его раздражала. Он ненавидел оставаться в стороне. У него чесались руки взять оружие и выскочить на учебное поле, чтобы показать юнцам, как и что нужно делать. Но Гленнит строго предупредила его не перетруждать плечо, и Рейнар бдительно следил, чтобы он не перенапрягался. Такое проявление заботы со стороны капитана представлялось Фоксу странным. Вероятно, сказывалось влияние Гленнит, с которой Рейнар проводил все свободное время.

Фокса полоснул приступ горечи. У Рейнара была женщина, в которой он души не чаял, и в скором времени должен родиться ребенок, в то время как у него… Нет, он не станет думать о ней. Жить под одной крышей с вероломной женой само по себе невыносимо. Ему хотелось отослать ее прочь, может быть, заточить в монастырь, подобно тому как Генрих поступил с Алиенорой. Но он не мог. Местный люд боготворил ее и ни за что не смирился бы с ее ссылкой. Ему ничего другого не оставалось, как терпеть ее.

Когда Фокс снова переключил внимание на тренировочный плац, он уловил боковым зрением приближение Рейнара. Он нес Саймона, и мальчик в его руках нетерпеливо выворачивался, норовя соскользнуть на землю.

— Послушай, головастик, — объявил Рейнар. — Если ты будешь так себя вести, я отведу тебя назад к женщинам.

Саймон в один миг успокоился. Рейнар расплылся в широкой улыбке и опустил своего подопечного рядом с Фоксом.

— Мальчонка только сейчас обнаружил, что за стенами гостиной леди Хилари существует огромный мир. Лошади, оружие, рыцари, — он просто без ума от всего увиденного.

— Я, правда, не уверен, что учебное поле — подходящее для него место, — заметил Фокс. — Если что-нибудь стрясется с ее дорогим сыном, Николь прикажет содрать с тебя живого шкуру.

— Я подумал, что мальчик мог бы посидеть рядом с тобой. Если он увидит, что ты спокойно сидишь и наблюдаешь за тем, что делается на площадке, то наверняка последует твоему примеру.

— Спору нет, — проворчал Фокс. — Спасибо за напоминание, что я такой же беспомощный, как капризный младенец. Хороший ты друг, нечего сказать.