Саманта Джеймс - Идеальный герой

«Доброта? Совет? От этого ужасного разбойника?»

— Ступайте в ад, откуда пришли, — услышала она свой запинающийся голос.

И она заплатила за свои слова. О, как она заплатила за них! Боль пронзила ее голову. Она застонала. Сразу стало холодно и липко, все болело.

— Звучит благородно, леди. Но я подозреваю, что вы мало знаете об аде.

Она хотела было возразить, но не оказалось ни сил, ни желания. Ее глаза сами собой закрылись. Она вдруг почувствовала, что окружающее удаляется от нее. Ее кружило в водовороте темноты и неизвестности. Она снова скользила в забытье. Джулианна пыталась бороться, но бесполезно. Каким-то последним бодрствующим уголком сознания она почувствовала, что кровать опускается.

— Нет, — слабо запротестовала она.

— Не бойтесь, я вас не трону.

Она попыталась сказать что-то еще, но ее тело и мозг отказались повиноваться. И рядом с ней распростерлось сильное, тяжелое тело этого громадного мужчины. Джулианна ужаснулась. Что сказала миссис Чедвик? «Он может убить нас в наших постелях». «Этого не может быть», — смутно подумала она. Она — добродетельная девственница и не может оказаться в одной постели с мужчиной. И не просто с мужчиной — с ужасным разбойником.

«С горбуном», — подумала она, содрогнувшись.

Это, должно быть, сон. Нелепость, ночной кошмар! Когда она проснется, его не будет.

Когда она проснулась, все было залито солнечным светом. Золотистое сияние было удивительно приятным.

Это чувство привело ее в замешательство. Джулианна осторожно пошевелила головой. На этот раз боли не было, и она открыла глаза.

Она услышала плеск воды и повернула голову на этот звук. Магпай стоял перед тазиком с водой в одних сапогах и брюках. Голова его была низко опущена, а на руках рельефно обозначались мышцы.

Джулианна рассмотрела его грудь, и во рту у нее пересохло. Прошлой ночью ей, должно быть, что-то померещилось, потому что в его фигуре не было ничего безобразного, даже намека на несовершенство. Не было никакого горба, оскорбляющего глаз или чувства. Не было ничего, кроме поразительного совершенства. Каждый дюйм его мускулистого тела был совершенен. Среди темных завитков волос на его груди маленькими драгоценными камнями сверкали капельки воды.

Как бы почувствовав, что его разглядывают, он медленно поднял голову. Их глаза встретились.

Она успела заметить, что его темные волосы были слишком длинны, чтобы его можно было посчитать рабом моды. А глаза, которые она посчитала дьявольскими, были на самом деле цвета светлого ореха. Они были настолько светлыми, что казались почти золотистыми.

Сердце у Джулианны замерло. Она не знала, что больше приводило ее в замешательство: то, что она увидела его полуобнаженным, или то, что этот мужчина всю ночь лежал рядом с ней. Как ни уязвлена была ее гордость, она не отвела взгляд.

Когда он заговорил, его голос был подобен шотландскому виски. Ее брат Себастьян отдавал предпочтение этому сухому, но облагороженному бархатистым оттенком напитку.

— Ну, — проговорил он, выгнув темную бровь, — вы неплохо поспали. Я уже начинал думать, что вы вообще не проснетесь.

Джулианна села и воинственно посмотрела на него.

— Вы бы, наверное, обрадовались, если б я не проснулась.

— Почему же?

— Я видела ваше лицо. — Признание вырвалось само собой, помимо ее желания.

Он долго молчал. Когда же заговорил, его голос был безжизненно ровным.

— Ну, видели, — с чувством произнес он. — Да, видели.

Джулианна пристально смотрела на него. Увы, по выражению его лица она не могла понять, что стоит за этими словами.

— Я догадываюсь, вас беспокоит небольшая боль в голове. У вас там порядочная шишка.

Рука Джулианны сама собой потянулась к затылку. Действительно, она нащупала заметную припухлость, дотрагивание до которой заставило ее поморщиться.

Он сдвинул брови.

— А вы решили, что я лгу?

В ответ Джулианна бросила на него взгляд, который, как ей казалось, был уничтожающим.

— Я не лгун, знаете ли.

— Разве? Вы разбойник, сэр. Я подозреваю, что ваши занятия можно называть разными словами, но все они будут обозначать недостойные вещи.

— Ну вот, вы снова в состоянии браниться, да? Джулианна решительно вздернула подбородок.

— Где кучер? — требовательно спросила она. — Его вы тоже держите здесь?

Что-то промелькнуло в его лице. Что-то такое, отчего внутри у нее похолодело.

— Его нет, — кратко ответил он.

— Его нет, — повторила Джулианна. — Что вы имеете в виду?