Джорджетт Хейер: Опасный маскарад

Дождь начался час назад, даже не дождь, а мелкая изморось, летящая с серого неба. Джентльмен, ехавший верхом рядом с фаэтоном, безмятежно посматривал на облака.

– Клянусь небом, изумительный климат, – заметил он, не обращаясь ни к кому конкретно.

Седой слуга, державшийся позади, пришпорил коня.

– Лучше бы подумали о ночлеге, сэр, – проворчал он. – В паре миль отсюда есть гостиница.

Окошко кареты с лязгом опустилось, и из него выглянула леди.

– Детка, ты промокнешь, – обратилась она к своему кавалеру. – Далеко ли еще до Норман-Кросс?

Слуга приблизился к карете.

– Еще час, мэм. Я говорю, что пора подумать о ночлеге.

– Как только доберемся до Норман-Кросс, – ответил джентльмен. – Все из-за проклятой сырости.

– Насколько я помню, поблизости есть гостиница, – повторил слуга, обращаясь к леди.

– Тогда – вперед. Пусть будет гостиница, – откликнулась та. – Наслаждайся всеми прелестями твоей Англии, Питер, мой мальчик.

Джентльмен рассмеялся:

– О, здесь действительно хорошо, Кэйт.

В сумерках белел прямоугольник гостиницы. Окна светились; во дворе, у входа, стояла почтовая карета.

Джентльмен легко соскочил с лошади. Он оказался среднего роста, с хорошей осанкой. Стройные ноги были Обуты в прекрасные сапожки для верховой езды, изящные руки затянуты в расшитые перчатки.

Гостиница ожила. К фаэтону подбежал конюх; на порог с поклоном вышел хозяин; гостиничный слуга бросился опускать подножку экипажа.

– Две спальни, для меня и моей сестры, – распорядился джентльмен. – И обед в отдельную комнату.

Лицо хозяина отражало смятение.

– Спальни, сэр? Сию минуту! Полли, две лучшие спальни и затопить камины! – Горничная помчалась выполнять приказание. – А вот отдельная комната... – Хозяин поклонился и развел руки. – Ее только что заказали дама и джентльмен, которые следуют на север. – Хозяин потупился. – Но они остановились только пообедать, сэр, и, если ваша честь согласятся пообедать в столовой... сегодня уже вряд ли кто появится, и вас никто не побеспокоит.

Послышался шелест юбок. Опираясь на плечо слуги, леди вышла из кареты. «Столовая или что угодно, только бы подальше от сырости!» – воскликнула она и проследовала в гостиницу в сопровождении своего кавалера.

Новые постояльцы оказались в большой уютной комнате. Стол был накрыт, в камине пылал огонь. Дверь в дальнем конце комнаты выходила в коридор, откуда поднималась крутая лестница; боковая дверь вела в распивочную.

Стройная девушка в домашнем чепце принесла еще свечей и склонилась в реверансе перед леди.

– Если вы позволите, миледи, я возьму ваш плащ. Ваша горничная...

– Увы, она сейчас не со мной, – пробормотала мадам Кэйт. – Отнесите плащ ко мне в комнату, дитя.

Она откинула капюшон и развязала шнурки на шее. Плащ отдали девушке, и мадам осталась в платье из голубой тафты с широким кринолином. Кудрявые светлые волосы были непринужденно убраны en demic toilette, без пудры, их поддерживала только голубая лента, два завитка свободно падали на плечи. Горничной леди показалась необычайно красивой, и девушка снова присела в реверансе.

Брат миледи отдал треуголку своему слуге и принялся высвобождаться из просторного плаща. Он был почти одного роста с сестрой – быть может, только немного выше, и очень похож на нее. Более темные, чем у сестры, волосы стягивала на затылке черная лента; при свечах глаза его казались скорее серыми, нежели голубыми. Юные щеки, покрытые нежным пушком, вряд ли когда трогала бритва; но у него были крепкие плечи и решительный, округлый подбородок. Хозяин, провожая его в столовую, рассыпался в любезностях, ибо сразу угадал в нем аристократа. Миледи была одета в платье из дорогой ткани, а мистер Мерриот щеголял в модном камзоле из коричневого бархата с золотым галуном и брабантским кружевом у воротника и манжет. Красивая пара с непринужденными манерами. У обоих был насмешливый взгляд, что делало их очень похожими. Хозяин заговорил о цыпленке и лучшем бургундском, его предложения тут же были приняты с благосклонностью. Мисс Мерриот уселась у огня, протянув ножку в туфле к каминной решетке. Каблуки туфель были красными, а на шелковых чулках красовались причудливо вышитые стрелки.

– Итак, – сказала мисс Мерриот. – Как ты, мой Питер?

– Я не сахарный, чтобы растаять от дождя, – ответил Питер, усаживаясь на край стола и покачивая ногой, обутой в сапожок.