Ширл Хенке - Виконт из Техаса

— Абингтон? — переспросил его Джошуа. — Я понимаю, что Чарлз — имя моего отца. А при чем тут другое имя, которое вы поставили перед ним?

— Потому что так зовут меня. Ваш отец написал мне из Америки, что у него родился сын, и просил разрешить назвать его моим именем.

— А почему не именем моего дедушки?

— Потому что ваш отец в отличие от вас, мой мальчик, был… Как бы это помягче сказать…

— …эмигрантом, жившим на деньги, присылаемые с родины? Вы это хотите сказать?

Джошуа знал, что отец еще в юношеском возрасте вел себя настолько неподобающе, что семья выдала ему отступного, лишь бы избавиться от такого родственника и сбагрить его в Америку. Что тот и сделал.

— Я слышал, что он был заядлым картежником, — мрачно проговорил Джошуа.

— Ив отличие от тебя — неудачливым! Тем не менее ты вышел из хорошего племени. Никогда не забывай об этом!

— Отца в семье считали выродком. А что вы могли бы сказать о матери?

— Ее отец был приходским священником — вторым сыном баронета Суррея, представителя глубокоуважаемой и в высшей степени честной семьи. Боюсь, что все они уже умерли. Твою мать я запомнил как очаровательную молодую женщину, слепо следовавшую за своим непутевым мужем — твоим отцом.

— К сожалению, я ее совсем не помню! Скажите, в семье Кантрелл были двоюродные сестры?

— У меня есть две племянницы — дочери моей родной больной сестры Алисы. Обе очень счастливы в браке. Уверен, что вам понравятся мои племянницы, их мужья и дети. Они все очень хорошие и милые. Как и их мать. Но к сожалению, наследниками могут быть только мужчины…

— Потому-то вы и выбрали меня! — мрачно отозвался Джошуа.

— Должен сказать прямо: вы мне более чем симпатичны! Вы молоды и рассудительны. А потому не ожидаете от меня милостей. Так же как не думаете, что я выскреб до дна всю бочку отбросов семейства Кантрелл, чтобы вытащить вас к себе в наследники. Вы сами, без чьей-либо помощи, изрядно потрудились, чтобы заслужить мое доверие и уважение. Но я не желаю, чтобы вы заблуждались, будто оказываете мне великую милость, согласившись принять наследство и отказавшись ради этого от собственного бизнеса. Ваш президент абсолютно прав, рассуждая о человеческом долге. Иначе бы вы добровольно не стали его поддерживать.

— То, что вы сейчас говорите, на деле не что иное, как желание спровоцировать меня на обман. А если я на него не поддамся?

— О, позвольте мне выразить уверенность в том, что вы останетесь в Англии, хотя бы на какое-то время. А пока вы здесь, я хотел бы немного позаботиться о вашем гардеробе. Мой портной будет здесь ровно в восемь и снимет с вас мерки.

— Вам не нравится мой костюм? Но он сшит по последней моде, принятой в Форт-Уэрте!

— В этом я не сомневаюсь! — хмыкнул граф.

— Хотите сказать, что здесь эта мода неприемлема?

— Не совсем. Но некоторые линии покроя на пиджаке необходимо сгладить, сделать их более мягкими. Кстати, то же самое относится и к вашим манерам. Порой вы бываете слишком резким. В британском высшем обществе это недопустимо. У меня дома работает одна дама, которая, по мнению моей племянницы АЛЬБИНЫ, может служить примером светского поведения и способна научить вас тому, как держать себя в аристократических гостиных Лондона. Надеюсь, что вы с ней найдете общий язык и станете друзьями!..

Джошуа стоял посреди комнаты в утыканном булавками и расписанном мелом пиджаке. Портной графа точно вымерил его фигуру, стараясь устранить все недочеты покроя, который вполне годился для техасского дома терпимости, но не для здешних великосветских гостиных.

После примерки у него должно было еще остаться время перед встречей с Майклом Джеймисоном — агентом британского внешнеполитического ведомства. Записка о предстоящей встрече была передана ему накануне вечером, когда Джошуа уже собирался лечь спать. Способ, которым посыльный доставил записку, поверг Джошуа в полнейший шок. Вместо того чтобы войти в дом через парадную дверь, этот малый почему-то предпочел вскарабкаться по деревянной стене на второй этаж, толчком распахнуть окно комнаты Джошуа и бросить послание на пол. После чего исчез. Конечно, все это выглядело весьма романтично, но непонятно. Джошуа никогда не думал, что англичане способны на подобную театральность в жизни.

Но так или иначе ему предписывалось к часу дня прискакать на своей лошади в Гайд-парк, где его будет ждать все тот же малый, чтобы проводить на встречу с Джеймисоном.