Ширл Хенке - Рай земной

Воин покачал головой. Аарон отпустил его и продолжил поиски, хватая врагов и друзей и расспрашивая их на таинском и кастильском.

„Единственная женщина в Ксарагуа – и никто не видел ее!“ Он совсем отчаялся, но тут один из капитанов Ролдана вприпрыжку подбежал к нему. Он задыхался, был весь в крови.

– Твоя жена с двумя белыми людьми, которых дон Франсиско держал в заточении! Я видел, как они поскакали на юг по дороге, ведущей в залив, где стоят каравеллы.

Быстро кивнув, Аарон спросил:

– Ты не знаешь, не осталась ли хоть одна лошадь в деревне?

Услышав отрицательный ответ, Аарон выругался, моля Бога, чтобы с ним был сейчас его верный андалузец Барб. Никто не смог бы забрать его боевого коня, если бы он, хозяин, позвал его. А Рубио, видимо, не много запомнил из того, чему он учил его.

Аарон пробирался к открытому месту возле стены поселка, которая еще не была объята огнем, и пролез в дыру, а потом осторожно пошел прочь из возбужденной деревни. Люди Ролдана уже обратили в бегство воинов Бехечио.

Аарон шел по дороге, ведущей к берегу, по которой никогда раньше не ходил. Далеко ли отсюда море? Примут ли корабли на борт Лоренцо и его пленницу? Где мог раздобыть Гусман моряка, чтобы гот довез его на шлюпке до корабля?

Он задавал себе эти путающие вопросы, то и дело насвистывал, призывая Рубио, своего большого коня.

Он был уже готов распроститься с надеждой и бросился бежать за своими врагами, но тут услышал храп, а потом мягкий топот копыт. Возле излучины реки на поляне слонялись с полдюжины лошадей Ролдана и бесцельно паслись. Освободившись от ужасающих запахов крови и дыма, они бросились бежать без оглядки.

Он снова посвистел, и оторвался от своих приятелей, направляясь на зов хозяина. Одежда Аарона была испачкана кровью, у него самого было несколько неглубоких порезов и небольших ран. Гнедой замешкался, и Аарон тихонько запел знакомую мелодию, пока лошадь не успокоилась, неуверенно обнюхивая хозяина.

Аарон положил крепкую руку на гриву лошади, потом медленно перешел на левую сторону и одним быстрым, ловким движением вскочил на нее. Как хорошо, что жара джут лей приучила его ездить без седла! Но скакать без седла это совсем другое дело. Лошадь пятилась назад, металась из стороны в сторону, в общем, сопротивлялась этому странному, новому упражнению, но решимость Аарона все же взяла верх.

Он заставил себя успокоиться и сосредоточить внимание на шаге большою гнедою коня, показывая ему направление запутанными а гриве руками и помогая ногами, которыми он ударял животное по обоим бокам. Наконец ему удалось вывести Рубио на тропу, которая вела к морскому берегу.

Магдалена сидела в холодной, липкой грязи, руки и ноги ее закоченели, а все тело было исцарапано и побито от быстрой ужасной скачки по густо заросшей извилистой тропе, которая вела к тайной бухте, где на утреннем приливе покачивались каравеллы Роддана.

Дважды ей почти удавалось убежать. Она, конечно же, замедляла их продвижение. Один раз тем, что завела свою лошадь в густой кустарник, и тогда им пришлось высвобождать ее оттуда. В другой раз она пыталась освободиться тем, что пинала и толкала Гуэрру, пытаясь столкнуть его с лошади. Но она едва не убилась, когда ее кобыла поскользнулась в грязи, и Магдалена пролетела несколько ярдов в воздухе. К счастью, земля в джунглях, как мягкая подушка, и она приземлилась, не ударившись о деревья. Но кобыле повезло меньше: она сломала ногу, и Гуэрра перерезал мечом глотку бедному животному.

Гусман покончил с ее верховой ездой и, связав по рукам и ногам, перекинул ее через седло. Ей было ужасно неудобно, но она знала, что лошадь будет идти гораздо медленнее с двумя ездоками на спине. Она все отдала бы за тот миг, когда Лоренцо сбросил ее на землю, как мешок с мясом. Отсюда, с этого выступа, были видны сигнальные огни каравелл.

Таинец. Хойеды бежал сквозь джут ли более прямым путем, чем могли пробраться лошади. Он прибыл на место раньше их и собрал прутья для костра. И теперь он терпеливо ждал, подготовив небольшую кучку сухих веток. Рядом с доброжелателем стояло ведро со смолой возле глубокой, заполненной золой черной ямы. С этого места подавались дымовые сигналы, которые должны были привлекать внимание находившихся на большом расстоянии каравелл. Тогда с них спускали шлюпки и посылали к узкой ленте влажного песчаного берега.

Гуэрра перерезал путы, чтобы кровь смогла циркулировать в руках и ногах Магдалены, но при этом стоял, возвышаясь над ней и угрожая целым арсеналом оружия, захваченного у мертвых солдат в деревне.