Карен Хокинс - Кольцо любви

Действительно, крепкий на вид Джордж был подвержен частым простудам, причем чаще всего у него страдали уши, причиняя мальчику мучительную боль и вызывая пугающе высокий жар. Дело осложнялось тем, что Джордж никогда не жаловался на боль, какой бы сильной она ни была, за что приходилось благодарить Неда: тайком от Онории Нед перед отъездом отвел братишку в сторону и торжественно сообщил ему, что теперь он остается в доме единственным мужчиной. Конечно, Нед имел целью призвать Джорджа к послушанию, но вместо этого внушил бедному ребенку чувство ответственности, слишком тяжелое для столь юного возраста.

Онория тяжело вздохнула:

– Верно, простуда Джорджи!

– Но я уже здоров! – возмущенно заявил мальчик.

– Да-да, конечно, – поспешила успокоить его Онория. – Ты здоров как лошадь.

– А ведь наша Онория терпеть не может лошадей! – хихикнула Порция.

К сожалению, она говорила правду. А все старая кобыла отца, которая непременно норовила укусить каждого, кто оказывался рядом. Онория машинально потерла предплечье, где от ее укуса до сих пор оставался легкий шрам.

– Это не имеет отношения к нашим делам. Какие у нас еще непредвиденные расходы?

– У коляски сломалось колесо, и это стоило нам один фунт и четыре шиллинга. – Оливия сверилась со своими записями. – А еще Джульетта взяла девять шиллингов под отчет.

Онория страшно расстроилась, но постаралась сдержаться.

Порозовев от смущения, Джульетта расправила на коленях вышивание, и Онория увидела изображенного на вершине холма черного коня с развевающейся по ветру гривой. Под ним была вышита надпись: «Лети свободно и стремительно!»

Поймав взгляд Онории, Джульетта стала оправдываться:

– Я взяла эти деньги не для себя, а для Геркулеса.

У Бейкер-Снидов оставалась одна-единственная лошадь – давно состарившийся мерин; только с ним Онория не боялась ездить, потому что он способен был развивать две скорости – медленную и очень медленную. Что до Джульетты, для нее Геркулес был самым дорогим членом семьи. Она всей душой полюбила лошадей еще с тех пор, как впервые самостоятельно добралась до конюшни, а отец, сам страстный лошадник, постоянно поощрял ее увлечение. Когда-то в их конюшне содержалось двадцать две лошади, но это было еще до великого кризиса, а теперь им приходилось обходиться одним Геркулесом.

Онория потерла ноющие виски.

– Почему понадобилось тратить на Геркулеса такие большие деньги?

– Он растянул связки на правой передней ноге, и мистер Беккет сказал, что нужны припарки. Вот я и купила их у аптекаря.

Мистер Беккет был их кучером, точнее, был раньше, когда они держали кучера. Теперь же он в одном лице совмещал обязанности лакея, посыльного и вообще стал мастером на все руки.

– Неужели припарки стоят целых девять шиллингов?

– Н-не совсем. Еще я купила Геркулесу новую попону. – Заметив недовольный взгляд Онории, Джульетта поспешно добавила: – Эти деньги вернутся, когда миссис Боутон приедет из Йоркшира. Я обещала научить ее племянницу ездить на лошади, сидя боком. Бедняжка страшно боится лошадей... в точности, как ты!

Все глаза устремились на Онорию, которая, покраснев, с достоинством возразила:

– Вовсе я их не боюсь, а просто не люблю. Итак, Джульетта, ты возместишь этот расход...

– На следующей же неделе! Увидишь, из меня получится отличная учительница, и скоро мисс Лидия будет ездить, как будто делала это с рождения!

Онория покачала головой:

– Я в этом не сомневаюсь. Просто у нас сейчас очень серьезное положение и...

– И все это по вине папы! – с горечью заявила Порция, взглянув на листы бумаги, которая держала в руках Оливия. – Мы бы не оказались в таком затруднении, если бы не он...

– Вздор! – решительно отрезала Онория. – Папа так же не мог совладать с ураганом, из-за которого утонул его корабль, как ты не способна удержаться от пирожных, особенно с кремом!

При этом напоминании Порция смущенно улыбнулась:

– Верно. Только мне жаль, что папа вложил все наши деньги в один корабль.

– Существует поговорка: не клади все яйца в одну корзину, – согласилась с ней Оливия. – Я думаю, что ее смысл подходит и к данному случаю. Все же я уверена, что папа скоро восстановит наше состояние.

Старшие сестры отлично помнили дом, полный слуг, роскошные наряды и изысканную еду, веселый смех и звуки музыки. Все это внезапно исчезло после смерти матери, которая последовала через два дня после рождения Джорджа. Отец так и не оправился от этого жестокого удара и большую часть времени уединялся в своем кабинете, где предавался безутешным рыданиям. Естественно, такое состояние пагубно отразилось на его способности анализировать риски капиталовложений, и всего лишь два года назад он сумел взять себя в руки и предпринять попытку восстановить состояние.