Кристин Кайл - Воин-любовник

Следуя указаниям Акиры, Джейк постучал в дверь дома Чэня Ли. Бронзовая чешуя дракона на двери казалась прохладной и шершавой на ощупь.

Ему открыл слуга в черной шапочке и серой одежде.

– Капитан Тальберт хочет видеть по делу Чэня Ли, – проговорил Джейк. Как он и ожидал, привратник отрицательно мотнул головой и потянул на себя тяжелую деревянную дверь. Она уже почти закрылась, но Джейку удалось сунуть в щель ступню. Привратник хотел было запротестовать, но Джейк, учтиво поклонившись, повторил просьбу на кантонском наречии.

– Многих ли белых людей, говорящих на языке твоей родины, ты знаешь? – добавил он тоном, в котором звучал скорее приказ, нежели просьба. – Чэнь Ли заинтересован во мне. Ты уронишь честь своего господина, если не известишь его о моем прибытии.

Человек в сером сжал губы. Поклонившись, он отступил, оставляя дверь приоткрытой. Джейк шагнул внутрь, попав из нищеты грязных улиц в мир богатства.

– Подождите здесь, – попросил слуга и исчез в соседнем помещении.

Джейк мгновенно почувствовал присутствие двух мужчин, скрывающихся за ширмами в углах прихожей, – с таким видом охраны он был знаком еще по прежним временам. Чэнь Ли может притворяться, что ведет честный бизнес, и в каком-то отношении так оно и есть, но Джейк был уверен, что хозяин дома принадлежит к верхушке тонга – преступной китайской группировки Сан-Франциско. Деньги, что текли через его руки, были кровавыми деньгами.

Его размышления прервало возвращение привратника. Сделав ему знак следовать за ним, китаец провел гостя длинным коридором; завязанные в конский хвост длинные волосы качались у него за спиной. Наконец они вошли в святая святых – рабочий кабинет хозяина. Здесь царила откровенная роскошь: стены увешаны толстыми красными коврами, мебель, покрыта драгоценным черным лаком и инкрустирована золотом. Со всех предметов на Джейка смотрели драконы – свирепые хранители этого экзотического дома.

Китаец остановился перед массивными двустворчатыми дверями и осторожно постучал. После разрешения войти они перешагнули порог, слуга согнулся в раболепном поклоне и, не поднимая головы, пятясь, вышел. Человек, внушавший окружающим такой благоговейный трепет, поднялся из-за массивного стола.

Джейку показалось, что он узнал хозяина. Он не мог понять, откуда возникло это чувство, – он никогда не забывал встретившихся ему в жизни людей, а черты сухощавого лица Чэня Ли были ему незнакомы. И все же…

Черные волосы Чэня были коротко пострижены, что противоречило закону, по которому все граждане Китая должны носить длинные волосы в знак повиновения своему императору. Высокое худое тело скрывали черный шелковый халат с золотыми вышитыми драконами в атакующей позе на плечо и черные штаны.

– Вы хотели меня видеть? – со светскими интонациями спросил Чэнь.

Чэнь Ли определенно потратил немало времени и сил, чтобы избавиться от малейших признаков акцента и усвоить манеры западного человека. Ему доставляли наслаждение власть и деньги, которых он добился здесь, в Калифорнии. И как бы в подтверждение его особой значимости как дань тщеславию в углах комнаты стояли два телохранителя, внимательно наблюдая за всем происходящим.

– Да, – ответил Джейк, наклонив голову в знак приветствия и одновременно прикидывая расстояние до охранников и обдумывая, какой прием джиу-джитсу применить, если придется отбивать их нападение. – Я коллекционирую мечи и слышал, что у вас есть старинные японские клинки. Я бы купил их, если они заинтересуют меня.

На лице Чэня слегка дрогнул мускул. Другой реакции Джейк не успел заметить, потому что хозяин дома дернул за кисть шнура, висящего сбоку от стола.

– Мечи, говорите? Интересные слухи обо мне распускают, – уклонился от ответа Чэнь. – Чаю, капитан?

Привыкший к сложным церемониям, принятым на Востоке, и к обычаю уклончиво вести переговоры, Джейк принял предложение. Было видно, что Чэнь не собирается сразу распрощаться с Джейком.

Молодая китаянка, красивая настолько, что можно было усомниться в ее реальности, вышла из-за краевой портьеры. Стоящий ближе к ней охранник хотел помочь девушке справиться с тяжелым чайным подносом, но ее быстрое движение головой остановило его. Джейк наблюдал за этой мимолетной сценой с интересом, тем более что происходила она за спиной Чэня.

Девушка поставила поднос на столик в углу комнаты и принялась разливать чай. Джейк знал таких девушек – это была одна из сотен рабынь, которых продавали их собственные семьи, чтобы потом хозяева сделали из них проституток. От вида этой девушки захватывало дыхание, но Джейк не ощутил желания – только жалость. Он последовал за Чэнем к чайному столику. Они сели, и девушка подала им чашки.