Барбара Картленд - Любовь и страдания принцессы Марицы

– Мой отец был великолепным наездником, – произнесла она, – и хотя наша конюшня невелика, лошади там отменные.

– А вы умеете ездить верхом? – осведомился лорд Эркли.

Принцесса утвердительно кивнула головой и сразу погрустнела.

– Я иногда катаюсь дома, но принц не любит, когда я делаю то, чего не может он, – ответила она.

Это естественно для такого эгоистичного и жестокого человека, подумал лорд Эркли, вслух же он сказал:

– Да, это очень тяжело. Жаль, что я не могу вас пригласить покататься со мной, здесь есть чудесные тропинки в сосновых лесах, особенно одна, которая ведет к монастырю в Тепла.

– Я мечтаю об этом, – взволновалась принцесса. – Говорят, аббат в прошлом году устроил охоту Для короля Эдуарда, что, мне кажется, довольно странно для монаха.

– Они хотели доставить ему удовольствие, – улыбнулся лорд Эркли, – а король очень благосклонно относится к монастырю. Он бывает там каждый свой визит в Мариенбад, монахи его обожают.

– Это можно понять, – сказала принцесса, – он такой счастливый король и совершенно не похож…

Она осеклась, и лорд Эркли понял, что она чуть не сказала бестактность;

Ужин закончился, и принцесса нервно посмотрела на мужа.

– Ты можешь идти к себе, Марица, – приказал принц таким тоном, как будто разговаривал со служанкой.

Принцесса мгновенно встала и вышла из комнаты. Как только она удалилась, принц приказал принести портвейн и бренди и отпустил слуг.

– Теперь мы можем говорить свободно, – заметил он. – Скажите, Эркли, что вы думаете о политической ситуации в Европе?

Лорд Эркли отвечал очень осторожно, ему стало совершенно очевидно, что принц пытается его напоить и заставить кое-что выболтать. Если бы он отвечал принцу и барону искренне, то его оценки могли бы заинтересовать кое-кого в Берлине, у Эркли, к счастью, был слишком опытен, чтобы обмануться несдержанностью хозяина или чересчур увлечься великолепным портвейном и хорошо выдержанным бренди. Беседуя, он наблюдал за принцем, которого подстрекал барон, сам все больше и больше пьяневший. Наконец, устав от этого скучного и унизительного представления, лорд Эркли решил больше не вмешиваться в разговор.

– Пейте, дружище, пейте! – повторял принц.

Видя, что лорд Эркли ничего не пьет и на все вопросы отвечает уклончиво и односложно, принц проговорил очень нелюбезно:

– Кажется, мне уже пора спать. Эти проклятые доктора командуют мной, как мальчишкой, все время повторяют мне, что я должен как можно больше спать. Гости тотчас же поднялись.

– Благодарю ваше королевское высочество за исключительно приятный вечер, – сказал лорд Эркли.

– Мы не все обсудили, – не совсем разборчиво произнес принц, – Мы должны встретиться еще, Эркли, и скоро, очень скоро.

Это был скорее приказ, чем приглашение, и лорд Эркли почтительно поклонился.

– С удовольствием, ваше высочество. Не будете ли вы любезны передать мою благодарность принцессе?

Принц Фридрих не удостоил его ответом, а протянул руку к графину.

Подойдя к двери, лорд Эркли вдруг с горечью подумал, что, не сумев получить от него секретные сведения, принц Фридрих обязательно сорвет на принцессе свое плохое настроение. Он не знал, в чем был замешан барон, пока тот не сказал, когда они проходили по коридору.

– Бедный Фридрих, сердце разрывается, глядя на него! Вполне понятно, почему он проявляет интерес ко всему происходящему в мире, хотя сам не может активно действовать.

– Но он, кажется, хорошо осведомлен, – заметил лорд Эркли.

– Вы думаете? – спросил барон. – По-моему, он рассуждает очень наивно и только повторяет прочитанное в газетах.

Лорд Эркли промолчал, и барон продолжал:

– Я иду в казино, надеюсь, и вы тоже. Пойдемте вместе?

– Это было бы замечательно! – обрадовался лорд Эркли. – Если позволите, я только захвачу в номере плащ и шляпу.

– Вам же недалеко?

– Да, это по соседству, – согласился лорд Эркли.

Он открыл свой номер, и барон вошел.

– Как я уже сказал, – продолжал он, – принц Фридрих старался быть в курсе всех событий. По-моему, немцы проиграли на Марокканской конференции. А вы как думаете?

Не столько по этим словам, сколько по тому, каким тоном и с каким выражением лица они были сказаны, лорд Эркли понял, что барон не случайно был приглашен на ужин.

– Я видел здесь сегодня генерала фон Эхардштейна, – парировал он. – Он проявил большие спосбности, будучи в Англии.

– Согласен с вами, – признал барон Карлов, – но я понимаю, он обеспокоен тесной дружбой французов и англичан, там, где дело касается Марокко, и, конечно, явным благоволением короля к французам.